Наука о науке
Науки, понимаемые в широком смысле, как изучение природы, могут и сами быть предметом исследования разных наук: философии, истории, психологии, экономики и даже политологии. И, конечно, социологии, которая изучает «институализированные социальные практики» разнообразных наук, хотя и возникших как общественный институт в современном понимании в XVII веке, но ставших предметом научной рефлексии только в 30-х годах ХХ века. Именно тогда социология науки, собственно, и отделилась от социологии как таковой и приобрела черты самостоятельной научной дисциплины в полном соответствии с логикой развития всех наук — их специализацией, несмотря на то что подходы к пониманию роли науки в современном обществе стали предметом размышления уже у основоположников социологии — Карла Маркса, Огюста Конта, Макса Вебера.
Книга Жэнгра — это короткий, но чрезвычайно насыщенный очерк развития социологии науки. Социальные практики науки прошли достаточно долгий путь развития, и их социология требует понимания логики этого развития. В этом социология науки пересекается с историей науки, в которой было множество драматических моментов, связанных с взаимоотношением науки и религии, науки и общества, науки и государства.
При просвещенной автократии наука может и пользоваться покровительством, и становиться жертвой предрассудков и капризов правителей. Еще хуже, если на расположение правителей оказывает влияние идеология. Мы это хорошо знаем на примере нашей собственной страны. Демократия открывает науке возможности для свободного развития, но нередко она склонна навязывать ученым утилитарное отношение к науке, которое свойственно широким демократическим массам. Еще в 1883 году вице-президент Американской ассоциации содействия развитию науки (AAAS) Уильямсон писал, что «тем, кто хочет посвятить себя чистой науке в этой стране [США] требуется большое мужество для противостояния общественному мнению». Такое отношение общественности к науке подтолкнуло ученых к созданию объединений, целью которых стала защита «чистой» науки. И это дало результат: многолетняя дискуссия по этому поводу привела к изменению и общественного мнения, и отношения политиков к науке.
Эти перипетии науки в быстро модернизирующемся обществе и государстве стали предметом размышлений сначала Вебера, который отметил, что вера в чистую и беспристрастную науку есть культурный продукт, а затем американского социолога Роберта Мертона, признанного основателя новой дисциплины — социологии науки.
Как писал сам Мертон, «предметом социологии науки в самом широком смысле является динамическая взаимозависимость между наукой как постоянной социальной деятельностью, в которой рождаются культурные и цивилизационные продукты, и окружающей социальной структурой. Объектом изучения для нее служат взаимные связи между наукой и обществом…».
Хотя эти проблемы все еще не исчерпаны, в 1960-е годы, как отмечает автор, интерес новой научной дисциплины сместился от общих проблем отношений науки и государства в область внутреннего функционирования научного сообщества. И все дальнейшее развитие социологии науки, описанное в книге Жэнгра, отмечено все более глубоким проникновением во внутренние процессы, происходящие в науке, например проблемы карьеры в различных областях науки, изменение норм научного этоса, закономерности накопления социального капитала и изменения парадигм научного развития. Но все это, конечно же, все равно на фоне и во взаимосвязи с изменениями, происходившими в различных обществах и государствах. Каждое из этих направлений связано с именами многих выдающихся социологов, таких как, например, Майкл Малкей, Пьер Бурдье, Эмиль Дюркгейм, Томас Кун и многих других.
Стоит упомянуть, что автор отмечает существенный вклад в развитие социологии науки, внесенный советскими авторами, которые развивали мысль Маркса, что идеи и категории мышления суть продукты общественных отношений. У истоков советской социологии науки стоял Николай Бухарин. Большое впечатление на западную социологическую общественность, в частности, произвел доклад физика Бориса Гессена «Социально-экономические корни механики Ньютона», сделанный им на Втором международном конгрессе по истории науки и техники в Лондоне в 1931 году.
В конце книги Жэнгра отмечает грандиозные перемены, произошедшие в науке на рубеже ХХ и ХХI веков и продолжающиеся и поныне. Это все большая коллективизация и интернационализация исследований, появление феномена Big Science, эволюция университетов и университетской науки, изменение взаимоотношений между наукой, экономикой и политикой, а вместе с тем рост таких проблем, как конфликт интересов в научной среде и, как ни прискорбно, научных подлогов. Так что перед социологией науки открывается новое большое поле для исследований.