По горячим следам: как в блокадном Ленинграде изучали и лечили дистрофию и авитаминозы

Г лавной медицинской проблемой блокадного Ленинграда был голод. Врачи изобретали все новые и новые методы спасения голодающих, зафиксировали происходящее в научных работах и даже на кинопленку. Фильм «Алиментарная дистрофия и авитаминозы», режиссером которой был документалист Ной Галкин, создали в 1943 году, уже после прорыва блокады, как учебное пособие для студентов. Использованная в названии фильма нозология «алиментарная дистрофия» — это тяжелая форма белково-энергетической недостаточности. По одной версии, фильм снимался по заказу комитета по изучению алиментарной дистрофии, созданного при Ленгорздравотделе весной 1943 года и возглавляемого академиком Михаилом Черноруцким (М. В. Черноруцкий — известнейший терапевт Ленинграда, был одновременно председателем комитета по изучению гиповитаминозов и алиментарных дистрофий и заведовал кафедрой госпитальной терапии Первого медицинского института, сейчас ПСПбГМУ им. И. П. Павлова). По второй версии, заказчиком стал Наркомздрав.

Как сказал в беседе со «Стимулом» ректор Первого Санкт-Петербургского государственного медицинского университета им. И. П. Павлова академик Сергей Багненко, значение фильма больше воспитательное, чем медицинское: «Это сам по себе воспитательный факт. В годы войны проблему алиментарной дистрофии изучал Михаил Васильевич Черноруцкий, и после этого был создан этот фильм». Тот факт, что фильм был создан как учебный, уточнил академик Багненко, не значит, что он используется исключительно как учебное пособие. «Об ужасах блокады и мы постоянно говорим, не только на занятиях по дистрофии, — сказал наш собеседник. — Двадцать седьмое января — день полного снятия блокады Ленинграда — святой день в университете. Студенты и преподаватели собираются у памятника погибшим медиками, обсуждаются проблемы и опасности рецидива этой страшной социальной болезни».

Главный патологоанатом Ленинграда и заведующий кафедрой патологической анатомии Первого Ленинградского медицинского института Владимир Гаршин

Музей ПСПбГМУ им И.П.Павлова

Переплетение судеб и сюжетов

Одним из главных консультантов по вопросам патологической анатомии при создании фильма был главный патологоанатом Ленинграда и заведующий кафедрой патологической анатомии Первого Ленинградского медицинского института Владимир Гаршин. Он был близким другом Анны Ахматовой, исследователи называют его несостоявшимся мужем поэтессы. «В Музее Ахматовой сохранилась их переписка. Почему для нас сейчас это важно? После того как Музей Анны Андреевны Ахматовой передал нам оцифрованную копию этого фильма, началось его доскональное изучение сотрудниками Музея Первого меда под руководством предыдущего директора музея Натальи Васильевны Павловой», — комментирует преемница Натальи Павловой Дарья Волошина.

Директор музея Первого государственного медицинского университета им. И.П.Павлова Дарья Волошина

Наталия Михальченко

Сам музей был создан на месте кинофотолаборатории. «В советское время в Первом меде работала кинофотолаборатория, и одной из ее основных функций была съемка учебного кино для студентов-медиков, которое демонстрировалось в самой большой аудитории института, — рассказала Дарья Волошина. — В начале 2000-х годов эта лаборатория была расформирована за ненадобностью, поскольку получили распространение более современные технические средства, и нашему музею перешли в наследство от нее как помещения, где мы располагаемся, так и аппаратура, которая уже стала экспонатами. Но, что самое главное, нам досталось огромное количество учебных фильмов на самые различные медицинские темы. Одним из них и был фильм “Алиментарная дистрофия и авитаминозы”, снятый в блокадном Ленинграде в 1943 году.

Реставрация фильма была сделана еще в 1990-х, когда им заинтересовался президент ассоциации историков блокады Ленинграда и битвы за Ленинград Юрий Иванович Колосов. Тогда на эти цели были выделены средства международного гранта. А вот оцифровка этой пленки была выполнена по инициативе Музея Анны Андреевны Ахматовой, который имеет с Первым медом такую неожиданную, но очень тесную связь».

Во время блокады институт не прекращал свою работу ни на один день: ни как вуз, ни как клиника, ни как научно-исследовательское учреждение, хотя он и был эвакуирован — сначала в Кисловодск, а потом, когда немцы дошли до Северного Кавказа, в Красноярск. В Ленинграде оставалась команда под руководством директора института Ильи Страшуна, который здесь провел всю блокаду вместе со своей женой Верой Инбер, известной ленинградской поэтессой, прозаиком, переводчицей, журналисткой, — она вела записи каждый день, проведенный в Первом меде. Впоследствии они были изданы под названием «Почти три года. Ленинградский дневник».

Рисуя картины повседневной жизни Первого меда, Инбер писала: «25 ноября 1941 г. Вчера во время двойного обстрела, с воздуха и земли, Борис Яковлевич, главврач больницы, защитил диссертацию в бомбоубежище. Диссертант в своем неизменном ватнике явился прямо из котельной, где вот уже который день, совместно с истопником, пытается наладить работу прачечной, поврежденной снарядом. В бомбоубежище электричество не горело. Ученый Совет заседал при керосиновой лампе. За обедом выпили разведенного спирта в честь нового кандидата медицинских наук».

Эта ситуация не была уникальной. Диссертации в блокаду защищались и в Институте экспериментальной медицины, и в Ботаническом институте, и в других научных учреждениях.

По всему Ленинграду врачи, сами уже болея алиментарной дистрофией, изучали эту болезнь. Об этом ежедневном труде и подвиге Владимир Георгиевич Гаршин рассказал в своих дневниках «Там, где смерть помогает жизни».

Юлия Гефтер, заведующая кафедры биохимии Первого меда, которая также принимала участие в создании этого фильма, говорила, что история и наука просто не простят, если не будет проведено изучение этой болезни, потому что специальных случаев, клинических, создать будет просто невозможно.

Кадр из фильма. В клинике 1 ЛМИ. Осмотр больных дистрофией детей

Музей ПСПбГМУ им И.П.Павлова

Кадр как приговор

Фильм был снят на Ленинградской объединенной киностудии (в дальнейшем известной как «Леннаучфильм»). Съемочной площадкой стали несколько лечебных учреждений Ленинграда, включая Первый и Второй ленинградские мединституты, Институт переливания крови, Военно-медицинскую академию. Сценарист и режиссер-постановщик Ной Галкин по первому образованию был медиком. Фильм «Алиментарная дистрофия и авитаминозы» стал одним из лучших в его кинобиографии.

Пациенты, с которыми в кадре беседуют врачи, сильно отличаются внешне. Исследователи выявили разницу в течении алиментарной дистрофии у женщин и мужчин и показали ее в фильме. Гаршин отмечал в своих дневниках, что «женщины выносливее, они дольше выдержали. [Поэтому] они стали вымирать позднее. Они иначе болеют — у них отечная форма голодной болезни, у мужчин чаще кахетическая, “сухая”. Первая лучше несомненно — с нею дольше тянут. Это опыт, это несомненно так».

За кадром звучат пояснения, взятые из уже написанной к моменту создания фильма научной работы академика Черноруцкого: «Женщины на момент начала недоедания обычно имеют более благоприятную, если можно так сказать, форму: во внутреннем “депо” женского организма содержится больше питательных веществ, жира. Поэтому на момент начала дистрофии, действительно, большинство женщин оказались в гораздо более выгодном положении, чем мужчины».

Один из эпизодов фильма содержит кадры с больным не в самой тяжелой стадии дистрофии, но с выраженными изменениями психики. Врачи отмечают, что это одно из проявлений болезни. Другой эпизод демонстрирует причины необратимости самой тяжелой стадии алиментарной дистрофии. Профессор Гаршин писал в своих воспоминаниях, что третья стадия — это когда организм уже поедает сам себя и его клетки разрушаются. Поэтому даже восстановление нормального питания уже не может помочь больному. В фильме необратимые разрушения показывают патологоанатомы, исследовавшие органы людей, погибших от алиментарной дистрофии: «Вот печень, она потеряла две трети веса, сердце уменьшается почти вполовину, нередко оно теряет больше половины своего вещества, селезенка уменьшается в несколько раз».

Часть фильма посвящена основным методам лечения алиментарной дистрофии людей, которым был поставлен такой диагноз, — а это более миллиона жителей блокадного Ленинграда. «Основными методами лечения алиментарной дистрофии и острых авитаминозов был нормальный режим и специализированное питание, а также потребление белка казеина. Это тот белок, который содержится в молоке и молочных продуктах, — рассказала Дарья Волошина. — Ученые выяснили, что его было несложно получить даже в условиях блокадного города в чистом виде, поэтому было проведено исследование: больным дистрофией давали по 100 граммов казеина на обед и ужин, и уже за месяц они поправлялись на три‒пять килограммов. Это очень хорошие результаты».

Кадр из фильма. Изготовление казеиновых продуктов питания

Музей ПСПбГМУ им И.П.Павлова

Судьба картины

Фильм не стал документальным обвинительным свидетельством против фашизма на Нюрнбергском процессе. Долгое время он пролежал на полке кинофотолаборатории Первого меда.

О том, что он снимался либо по заказу Комитета по изучению алиментарной дистрофии, либо по инициативе Наркомздрава, известно из письма Владимира Гаршина его сыну Алексею Гаршину, датированного 5 августа 1943 года. Это письмо хранится в Музее Анны Ахматовой в Фонтанном доме. Специалисты, изучающие создание в блокадном Ленинграде фильма «Алиментарная дистрофия и авитаминозы», не исключают, что инициатива создания фильма могла исходить сразу из нескольких источников.

Кадр из фильма. Режиссер фильма Ной Галкин в роли врача

Музей ПСПбГМУ им И.П.Павлова

Исследования картины продолжаются. По интерьерам в кадре удалось установить большинство мест съемок, но некоторые интерьеры остались пока неузнанными.

Выяснилось и то, что в кадре появляется и сам режиссер — Ной Галкин — в роли молодого врача.

Фрагмент фильма входит в экспозицию Музея Первого меда. Как уточнила главный хранитель Музея Ахматовой Ирина Иванова, копия фильма хранится в Музее Анны Ахматовой — кинопленку для копирования туда передала заведующая кафедрой Первого меда Маргарита Рыбакова.