Первый поход на Крайний Север

Первенство прохода северными морями до восточной оконечности Евразии, обследование и картографирование пролива, отделяющего континент от Америки, а также Камчатки и Курильских островов официально принадлежит Великой Северной экспедиции. Она шла семью независимыми отрядами с 1733 по 1743 год и известна также под названием Вторая Камчатская экспедиция, Сибирско-Тихоокеанская экспедиция, Сибирская экспедиция. Однако в западной части моря Лаптевых — на острове Фаддея и в заливе Симса — имеются следы экспедиции или похода, который состоялся более чем на сто лет раньше — в 20-х годах XVII века. Поиск этих следов входил в задачи обзорной экспедиции по всей трассе Северного морского пути на ледоколе «Илья Муромец» в 2020 году.

Во время этой и еще двух экспедиций вместе с учеными в Арктике работали кинематографисты. Результатом стал полнометражный документальный фильм режиссера Леонида Круглова «В Арктику». Фильм вышел в большой прокат 29 февраля более чем в 550 кинотеатрах нашей страны, что само по себе стало новым словом в современной кинематографии, так как долгое время уделом документальных лент была фестивальная жизнь и авторские показы.

Кинорекорды

Картина «В Арктику» отмечена сразу несколькими рекордами. Первый из них — продолжительность съемок, охвативших пять лет в трех арктических экспедициях. Второй — масштаб. В работе над фильмом прямо или косвенно участвовали свыше тысячи человек — помимо команды кинематографистов это представители Минприроды и Минкультуры, институтов РАН, Русского географического общества, а также команды кораблей Северного флота, ледоколов, вертолетов и научных судов. Впервые на большом экране современными средствами киноязыка показаны самые отдаленные и труднодоступные острова Российской Арктики, раскинувшиеся более чем на 10 тысяч километров. Среди них Земля Франца Иосифа, Новая Земля, Северная Земля, остров Ушакова, архипелаг Новосибирские острова, остров Врангеля и архипелаг Де Лонга, а также другие скрытые уголки Севера. Благодаря фильму зрители смогли познакомиться с жителями ледяной пустыни: белыми медведями, моржами и редкими «морскими единорогами» — нарвалами. В фильм вошли самые яркие моменты, но все равно картина получилась рекордной по продолжительности — более двух с половиной часов. «Мы в этот фильм вложили все лучшее. Отсняли больше двух тысяч часов материалов», — сказал на премьере фильма в петербургском кинотеатре «Родина» Леонид Круглов. Взяться за столь масштабный проект ему, выпускнику исторического факультета Московского государственного педагогического института, позволил богатый экспедиционный опыт: у режиссера за плечами двадцать лет работы в экспедициях, более 50 путешествий в самые труднодоступные места Земли, включая Арктику и Новую Гвинею.

Фильм «В Арктику» буквально нашпигован научными загадками и даже открытиями. Например, во время съемок было подтверждено существование девяти новых островов общей площадью 4500 кв. м. В фильме поднята тема вулканической деятельности в Арктике и связанная с этим тема древних стоянок человека за Полярным кругом. Особое внимание уделено артефактам, найденным в местах стоянок экспедиции XVII века. Это монеты времен Ивана Грозного, голубой бисер, фрагменты нарт, шитой лодки. Судостроительные технологии XVII века не предполагали использования гвоздей и другого металлического крепежа и напоминали рукоделие. Деревянные детали сшивались вицей — веревкой, которую делали из тонких стволиков деревьев или корней и затем смолили.

Кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра арктических исследований Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН (Кунсткамера) Павел Филин

porarctic.ru

Третье посещение

Впервые два места пребывания экспедиции XVII века на Восточном Таймыре, примерно в ста километрах от мыса Челюскин, самой северной оконечности Евразии, — на острове Фаддея и в заливе Симса — были обнаружены в 1940 году. В 1945-м здесь были проведены археологические работы, и с тех пор эти места не обследовались до экспедиции 2020 года, рассказал «Стимулу» научный консультант фильма «В Арктику» Павел Филин, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник Центра арктических исследований Музея антропологии и этнографии имени Петра Великого РАН (Кунсткамера).

«В 1940 году артефакты здесь нашли гидрографы, которые производили описание берегов, ну и назвали это все кладом. Там было большое количество монет, железные и бронзовые предметы, остатки мехов, солнечные часы, кожаные предметы, бусины, перстни, топоры. Находки были сделаны в двух местах — на острове Фаддея и в заливе Симса, расстояние между точками — порядка 30 километров. Одно место на побережье, а другое на острове. В обоих местах обнаружены примерно одинаковые пропорции и очень сходный состав предметов. Было ощущение, что это была одна экспедиция, которая разделилась на две части, — говорит Павел Филин. — Предметы вывезли, очень известный этнограф Борис Долгих сделал описание этих предметов и сразу сказал что их значимость чрезвычайно высока, поскольку это самый-самый север нашей страны и предметы относятся, очевидно, к XVII веку».

Датировать экспедицию помогли найденные артефакты — монеты, фрагменты судовых конструкций и маленький кусочек грамоты. «Исследователи внимательно проанализировали коллекцию монет. Самые поздние монеты относятся к 20-м годам XVII века, из этого был сделан однозначный вывод, что экспедиция проходила не ранее этого времени, предположительно именно в эти годы», — пояснил Павел Филин, сопоставив этот факт с тем, что на Лену русские промышленники пришли только в 30-х годах XVII века и это хорошо известно.

Куда поступили первые находки — неизвестно, и это одно из направлений предстоящего научного поиска.

После войны обследование мест стоянки экспедиции XVII века продолжилось. В 1945 году на Таймыр отправилась экспедиция Арктического института под руководством Алексея Окладникова. «Для обследования этих двух точек Окладников поехал вместе со своей женой, они провели раскопки и на острове Фаддея, и в заливе Симса. Высадка была морем. Накопали большое количество предметов, только монет было найдено около трех тысяч. Были обнаружены европейские жетоны, остатки котлов, навигационный инструмент, инструменты другого рода, маленькие часики, остатки компасов, остатки лодки, рыбацкий инструмент, охотничий инструмент, остатки нарт, топоры, ножи, ножи с надписями. На одном ноже обнаружился маленький кусочек грамоты XVII века, из которой только недавно одно слово удалось прочитать: “со товарищы”», — рассказал Павел Филин. Грамота стала вторым четким указанием на XVII век. Именно тогда аналогичные обороты широко использовались, когда казакам выдавали что-то — кочи (небольшие суда, способные ходить и по рекам и по морю, а также пригодные для волочения), провиант, инструмент для отправки куда-либо. «Эта фраза — стандартная формулировка примерно середины или начала XVII века», — пояснил наш собеседник.

Алексей Павлович Окладников — советский археолог, историк, этнограф. Действительный член АН СССР

Wikipedia

Предметы, найденные в 1945 году, распределены между Музеем Арктики и Антарктики в Санкт-Петербурге, Государственным историческим музеем и новосибирским музеем, его некоторое время возглавлял Алексей Окладников и отвез туда часть коллекции. По итогам экспедиции он написал монографию. А сейчас и дочь Окладникова Елена Алексеевна работает над книгой об экспедиции 1945 года, и этот труд близок к завершению.

Павел Филин признается, что ему самому «всегда хотелось попасть в эту точку, потому что это очень труднодоступное место», а также потому, что экспедиция, следы которой обнаружены на Восточном Таймыре, «задала целую кучу загадок». Главный вопрос касается ее маршрута: откуда и куда шла экспедиция. «Если она шла с запада на восток, значит это первая экспедиция, которая обогнула мыс Челюскин, самую северную точку Евразии, что само по себе удивительно, ведь нет ни одного документа, подтверждающего, что русские мореходы в XVII веке обогнули мыс Челюскин. Известно, что это сделала Великая Северная экспедиция, но это уже XVIII век. Там ледовые условия крайне сложные», — рассуждает Павел Филин. Неясны и цели экспедиции. Непонятно, почему две точки, одна это экспедиция или разные, если одна, то где начальная точка, где конечная. «Ясно лишь то, что это первое свидетельство присутствия Российского государства на самом севере Евразии и в такой высокоширотной Арктике», — говорит Павел Филин. Он отмечает что больше нигде в Арктике не найдено так много предметов — это два уникальных места. Сам он как исследователь склоняется к мысли, что это одна экспедиция, которая разделилась либо из-за ссоры, либо из-за перехода с места на место. В пользу ссоры говорит тот факт, что предметов в обеих точках примерно поровну.

Загадкой выглядит и наличие большого количества западноевропейских предметов, причем весьма дорогих. Это может говорить о присутствии шпиона или торговца из Западной Европы либо о том что русские купцы прихватили с собой эти предметы. В начале XVII века было довольно много указов, запрещавших иностранцам появляться в Мангазее (город в Заполярье, через который шла торговля пушниной) и вообще в Арктике. Торговать иностранцам можно было только через Архангельск, не далее.

Карта Западной Сибири в конце XVI—начале XVII века

Wikipedia

Все эти вопросы не давали покоя исследователям по мере приближения обзорной экспедиции на ледоколе «Илья Муромец» к следам экспедиции XVII века.

«Найти их оказалось чрезвычайно сложно, — говорит Павел Филин. — У нас был отчет Окладникова, но в нем не было координат, а рисунки, сделанные им на месте, оказались очень условными и не позволяли определить, где находилась эта точка — на острове или на побережье. Мы смотрели на место и пожимали плечами, думали: вот этот мыс, следующий, через мыс или тот, дальний — они все одинаковые. Соотнести местность с рисунком было очень и очень сложно». На острове Фаддея ученым дали всего несколько часов на обследование, дальше ледокол должен был уходить, в результате ученые прошли только половину острова и ничего не нашли, но, подходя ко второй половине, обнаружили несколько интересных предметов прямо на пляже: «два маленьких фрагмента лодки, очень древней лодки, шитой вицей — XVII век однозначно! — и остатки руля судна, тоже, скорее всего, XVII век». «Сами эти три находки очень интересны и свидетельствуют о том, что мы просто не нашли место для раскопок», — уверен наш собеседник.

В заливе Симса удача была более благосклонна к исследователям. Внесли свою лепту и хорошо предварительно проработанные космические снимки. Но само место, по словам Павла Филина, изменилось очень сильно с тех пор, как там побывала экспедиция Окладникова: наполовину смыло косу, и она поменяла свою форму. «Мы сразу нашли остатки избушки, от нее остался маленький холмик и два бревна, потом там был вездеходный след, в этом следе прямо сверху лежала монета — это фантастика, конечно! Если прямо сверху лежат монеты, значит, место недообследовано. И если там холмик — значит, раскопа как такового не было, значит, предметы собирали с поверхности. Окладников пишет, что выборку он делал из избушки. Значит, надо туда ехать и завершать, дораскапывать, искать те предметы, которые могут пролить еще какой-то свет на экспедицию», — рассказал Павел Филин.

В заливе Симса Павел нашел очень древнюю лыжу с одной дыркой. Он предполагает, что это были недоделанные нарты. Значит, люди хотели уйти оттуда, но что-то им помешало. Эта находка наводит ученых на мысль, что в заливе Симса была конечная точка маршрута экспедиции.

Первая модель-реконструкция малого волокового коча. По результатам раскопок Мангазеи 2001/2006 гг. Экспозиция Музея реки Обь, город Нефтеюганск. Автор модели С. Кухтерин

seapractic.ru

Коч, покоряющий Арктику

Задержать ледокол на месяц во время обзорной экспедиции — вещь немыслимая. Никто в Арктике так никогда не делает. Значит, нужна новая экспедиция. Павел Филин видит научную необходимость в том, чтобы организовать археологическую экспедицию на местах раскопок на острове Фаддея и в заливе Симса: «Нужна нормальная месячная археологическая экспедиция, может быть, стоит включить в состав группы парочку геофизиков. Нужно туда человек десять-пятнадцать забросить с хорошей лодкой, чтобы они там развернули лагерь и месяц поработали. Необходимо провести разведку и раскопки вокруг, потому что у Окладникова не было возможности провести раскопки, посмотреть, что там есть в округе, и дальше уже делать выводы». Он также считает необходимым отметить места, где были сделаны находки, памятными знаками. Сейчас в эти районы приходят нефтяники и газовики, поэтому все это нужно делать быстро.

Ученый также видит необходимость в создании и публикации сводного каталога всех найденных на острове Фаддея и в заливе Симса вещей, так как коллекции 1940 и 1945 годов рассыпаны по разным институциям, вместе с новым археологическим материалом, если его удастся раздобыть, а также сделать общий выставочный проект.

Другой крупной целью ближайшего будущего могла бы стать научная реконструкция строительства коча по технологиям XVII века, так как именно коч был «одним из главных инструментов освоения Арктики». Первоначально судно появилось в районе Белого моря и активно использовалось в XVII веке для походов в Мангазею. Через полуостров Ямал суда перемещали волоком. Павел Филин с коллегами недавно написал книгу об истории коча, в которой использованы данные из Архива древних актов и археологических материалов. Эти данные, по словам ученого, и должны стать основой для научной реконструкции: «У нас сейчас очень много новых данных — и археологических, и визуальных: у нас есть доски обшивки, мы понимаем, как они между собой соединялись, сшивались — с помощью вицы. Вицей мог быть просто стволик, превращенный в веревку, или корень дерева. Использовались специальные технологии, и мы их тоже выяснили. Кочи было большими судами — до 20 метров — и делались без металлических связей практически, но с очень толстой обшивкой».

Изображение судна, обнаруженное в ходе раскопок Мангазейского городища экспедицией ААНИИ 1968-73 годов под руководством М.И. Белова

seapractic.ru

По оценке Павла Филина, русское шитое арктическое судостроение развивалось в противоположную сторону от европейского и выигрывало в соревновании с ним в Арктике. В XVI‒XVII веках было очень много английских и голландских экспедиций в нашу Арктику с целью пройти Восточным проходом в Индию и Китай (Восточный проход — довольно распространенное на Западе название Северного морского пути), потому что южные пути тогда были заняты испанцами и португальцами. «Практически все они останавливались в районе острова Вайгач и Карских ворот. Моряки при этом писали, что русские суда куда-то идут, уходят вперед, попадают в Мангазею, а у них ничего не получается. Потому что кочи были приспособлены для этого — они были легче — и за Вайгачем шли на ямальский волок и попадали в Мангазею и дальше. А европейские суда были хороши для магистральных линий — через океан махнуть, — а волоком такое не перетащить, слишком оно тяжелое. Поэтому коч был более адекватным транспортным средством для Арктики», — рассказывает Павел Филин.

Интересно, что коч было легко восстановить в случае крушения или затирания льдами. Для этого требовалось всего два инструмента — топор, которым валили и распускали на доски стволы деревьев, и сверло, чтобы проделывать дырки в досках, а потом сшить их вицей.

Проект научной реконструкции коча мог бы включить и создание адекватной модели с ее испытаниями в ледовом бассейне либо Крыловского государственного научного центра, либо Арктического и антарктического НИИ.