Роль личности в полярной истории

Артур Чилингаров родился в 1939 году в Ленинграде. Малышом пережил блокаду. Окончил арктический факультет Ленинградского высшего инженерно-морского училища (сейчас — Государственная морская академия имени адмирала С. О. Макарова), получил специальность «океанолог». Был начальником антарктической станции Беллинсгаузен 17-й советской антарктической экспедиции, начальником дрейфующей станции Северный полюс — 19, начальником Амдерминского территориального управления по гидрометеорологии и контролю природной среды, возглавлял высокоширотную научную экспедицию «Север-21», полученные ею результаты позволили обосновать возможность круглогодичного использования трассы Северного морского пути на всем ее протяжении. В общей сложности, по его собственному признанию, Артур Чилингаров провел во льдах Арктики и Антарктики около четверти века.

Летом 2007 года в возрасте 68 лет опустился на дно Северного Ледовитого океана в точке Северного географического полюса на глубоководном аппарате «Мир-1», за что был удостоен звания Героя России. Это была уже вторая его Звезда Героя. В 1986 году Золотую Звезду Героя Советского Союза Чилингаров получил за мужество и героизм при руководстве спасательной операцией у берегов Антарктиды, где в ледовый плен попал дизель-электроход «Михаил Сомов».

1970 г. дрейфующая станция Северный полюс-19. Подготовка к погружению под лед

Личный архив К. Зайцева

Расширить границы навигации

Небольшой поселок в семь-восемь тысяч жителей на границе Карского моря вблизи меридиана, разделяющего Европу и Азию, с красивым названием Амдерма, что в переводе с ненецкого языка означает «Лежбище моржей», играл в Арктике роль воздушных ворот. Здесь была самая крупная в регионе взлетно-посадочная полоса и садились на дозаправку все самолеты, направлявшиеся вглубь полярной зоны — в Дудинку или в Норильск. Артур Чилингаров, к тому времени уже бывалый полярник, повидавший и Арктику и Антарктику, в 1974 году был назначен начальником Амдерминского территориального управления по гидрометеорологии и контролю природной среды. «Мы все знали друг друга в лицо, встречались по нескольку раз на день, общались очень тесно, с Артуром Николаевичем в том числе, хотя он как начальник чаще ездил на уазике. Встречались и в спортзале, играли в волейбол. На волейбольной площадке он был, может быть, и не самый лучший игрок, но своим азартом всех мог перещеголять, — вспоминает в беседе со «Стимулом» Иван Бенца, генеральный директор Ассоциации средств массовой информации Северо-Запада, а в то время собственный корреспондент радио Ненецкого автономного округа Архангельской области. — Он отличался неугомонностью, бойким, буйным нравом, выделялся вечно горящими глазами и топорщившимися усами. Был очень эмоциональный: мог от негодования быстро переходить к восхищению. Порывистый, весь в движении, молниеносно загорающийся — увлекался он очень быстро. Мог кого-то из коллег активно поддержать, кого-то, наоборот, прищучить. Таким я его помню», — рассказывает Иван Бенца.

Амдерма стоит на десятке сопок, и хотя поселок территориально един, отдельные его части было почему-то принято называть поселками — поселок военных (здесь стоял летный полк), поселок полярников, по центру располагался поселок авиаторов и портовиков и чуть в стороне — поселок, где располагалась мерзлотная лаборатория. Застройка была в основном барачная, несколько каменных домов было только в центральной части Амдермы. Как того требовала вечная мерзлота, даже небольшие деревянные дома стояли на сваях. «В поселке полярников, где располагался и мой корпункт, Артур Николаевич “пробил” строительство пятиэтажного дома в два подъезда, мы его прозвали “Пентагон”. Его построили на самом высоком месте сопки, но строили, видимо, без учета особенностей вечной мерзлоты, и по дому пошли трещины. Но это строительство помогло решить жилищную проблему. Кто-то ставил это решение в заслугу Артуру Николаевичу, кто-то — в вину, — говорит наш собеседник. — Как и у всех ярких интересных людей, у Артура Николаевича были и поклонники, и те, кто его недолюбливал. Некоторые считали его карьеристом, все замыкавшим на себя, выстраивавшим свою карьеру, стремившимся быть на виду у власти. Но чтобы там ни говорили, это была личность, которая “пробивала” любые вопросы и открывала любые двери».

Главной научной заслугой Артура Чилингарова Иван Бенца считает разработку методики разгрузки судов на ледовый припай (лед, нарастающий у берега по мере понижения температуры) в холодное время года, когда портовая инфраструктура недоступна. В Амдерминском территориальном управлении по гидрометеорологии и контролю природной среды Артур Чилингаров создал отдел ледовой разведки, привез специалистов, обеспечил их жильем. «Мы их называли припайщики», — вспоминает Иван Бенца.

Артур Чилингаров организовал и исследовательскую, и практическую работу по разгрузке судов на припай. «Одно дело провозгласить, а другое дело — выполнить разгрузку судна на припай на практике: льды же подвижные, и то, как они идут, — целая наука. Нужна была проводка каждого судна: если оно шло с грузом в высокие широты, его сопровождали припайщики. Они должны были готовить лед, пробурить, сказать, где тоньше, куда завести судно и так далее — огромная работа! И эту работу на практике Артур Николаевич проводил силами своего управления и получил за это Государственную премию, — отмечает наш собеседник. — В Арктике до ледовых выгрузок на припай летняя навигация длилась месяц с небольшим, но Арктика бурно развивалась, и стало не хватать и портовой инфраструктуры, и времени, чтобы завезти груз, и тогда пришла идея: почему бы не выгружать суда на ледовый припай? В Антарктиде такие вещи апробировались еще раньше. Это позволяло расширить сроки навигации в Арктике и даже сделать ее круглогодичной».

Экипаж «Мира-1« А.Чилингаров, А.Сагалевич и В.Груздев до погружения в Северный Ледовитый океан в географической точке Северного полюса

Личный архив Владимира Стругацкого

Под лед на четыре километра

Летом 2007 года Артур Чилингаров погрузился на глубоководном аппарате «Мир-1» на глубину четырех километров и достиг океанского дна в географической точке Северного полюса — это было впервые в мире. Погружение состоялось в рамках экспедиции «Арктика 2007», составной частью которой была Высокоширотная глубоководная экспедиция во главе с Артуром Чилингаровым. «Первый спуск состоялся 29 июля северо-восточнее архипелага Земля Франца-Иосифа», — цитирует ТАСС слова начальника экспедиции «Арктика 2007» Владимира Соколова. Второго июля состоялось погружение в точке Северного полюса. Проводку экспедиции во льдах осуществлял атомный ледокол «Россия», аппараты «Мир-1» и «Мир-2» базировались на научно-экспедиционном судне «Академик Федоров» Арктического и антарктического научно-исследовательского института Росгидромета.

«Основная идея и формулировка проекта принадлежат выдающемуся ученому нашего времени Анатолию Сагалевичу (пилоту аппарата “Мир-1”. — “Стимул”). Я его нашел, он заронил мне идею, мы вместе организовали эту экспедицию. Она состоит из многих аспектов — кроме погружения под лед еще и система возвращения, и нахождение полыньи, доставка аппаратуры в район полюса, — сказал автору этих строк Артур Чилингаров в 2017 году, накануне 10-летия легендарной экспедиции. — Сложность была еще в том, что кораблю надо было оставаться на одном месте долгое время, а в этих широтах суда перемещаются вместе с дрейфом льдов».

«Идея погружения в точке географического Северного полюса под лед родилась у нас в 1998 году, и мы начали ее прорабатывать с нашим иностранным партнером Майклом Макдауэллом из Австралии, кстати, знакомым Артура Николаевича, — рассказал Анатолий Сагалевич “Стимулу”. — Я начал прорабатывать техническую и методическую часть, а партнер должен был достать деньги и ледоколы. У меня к 2003 году все было готово. У партнера с деньгами и судами ничего не получилось. Наши ледоколы были заняты летом — возили туристов к Северному полюсу, их можно было освободить только по указанию сверху. В 2005 году мне позвонил Артур Николаевич Чилингаров и сказал такую фразу: “Я тут слышал, ты хочешь на Северный полюс погружаться?” — “Да, — говорю, — я разработал методику, изготовил оборудование, которым надо дооборудовать аппараты “Мир”, чтобы обеспечить безопасность погружения, но дело упирается в ледоколы и в деньги”. Он мне сказал: “Приезжай в Думу (он был вице-спикером Думы) и все обсудим”. Я приехал в Думу, мы начали обсуждать, и он мне сказал: “Давай вместе делать этот проект, я обеспечу ледоколы — это все у меня в руках, найду финансирование”. Я, конечно, сразу согласился. Это был самый лучший вариант».

Вот как о финансовой стороне экспедиции рассказывал Артур Чилингаров: «Мы делали наше погружение без государственных денег. Когда я пытался обосновать, что эта экспедиция нужна, в Минфине подумали, что я не совсем здоров, прося деньги. Поэтому мы нашли спонсоров, и Сагалевич, который был пилотом, и депутат Госдумы Владимир Груздев согласился помочь этой экспедиции, сам в ней участвовал, и Фредерик Паулсен (шведский ученый, бизнесмен, филантроп и путешественник, почетный консул Российской Федерации в Лозанне. — “Стимул”), почетный полярник, тоже очень помог нам. Все удалось, потому что коллектив удалось сколотить, в котором люди верят в успех предприятия».

«У нас были недоброжелатели, которые ставили палки в колеса, — поделился Анатолий Сагалевич. — И то, что Артур Николаевич тут появился, было спасением во всех смыслах. Он назначил экспедицию на 2007 год — Полярный год и говорит: “Мы это дело сделаем, я берусь достать деньги”. Деньги заплатил его приятель Фредерик Паулсен. Он с нами на Северном полюсе погружался в другом аппарате — “Мир-2”. Я погружался с Чилингаровым и с Володей Груздевым».

В качестве судна обеспечения, на которое поставили аппараты «Мир», было выбрано судно ААНИИ «Академик Федоров». «Я слетал в Кейптаун, где в это время находился “Федоров”, посмотрел — там были все условия, чтобы разместить аппараты в трюме. Были две грузоподъемные стрелы по 50 тонн каждая, а наш аппарат весит 18,5 тонны. То есть все у нас сходилось», — рассказал Сагалевич.

Во время погружения, как заметил Анатолий Сагалевич, Артур Чилингаров «слегка мандражировал, даже оставил завещание». «На ледоколе “Россия” был его сын, и он ему оставил письмо с надписью: “Вскрыть, если я не вернусь”. Я не знал об этом до погружения. Если бы я знал, что он это сделал, я бы его отговорил. Но я был уверен, что мы вернемся. Как у Высоцкого: “Потому что всегда, потому что всегда мы должны возвращаться...” Вопрос безопасности был проработан в деталях, все системы жизнеобеспечения были сдублированы, все возможные случаи отказов проработаны. У меня была полная уверенность, что все пройдет нормально. Не было никаких сомнений», — рассказывает Сагалевич.

Разговоров при спуске почти не было. «У меня есть один прием, я погружался много с туристами, мандражи у них были очень сильные, — а прием очень простой: рассказывать всякие забавные истории, анекдоты травить, чтобы создать непринужденную обстановку для членов экипажа. Что я во время погружения к полюсу и делал — шутил, рассказывал анекдоты. Артур Николаевич слегка меня посылал, мол, «что ты там рассказываешь», в задумчивости лежал на диванчике аппарата и смотрел в потолок — в верхний прозрачный купол, — вспоминает Анатолий Сагалевич. — Все проходило нормально. Когда мы сели на дно, там уже была связь, мы поздравляли экипаж “Федорова” — сначала я, потом Артур Николаевич. Потом мы отобрали пробы воды, грунта, взяли одно довольно редкое животное и пошли обратно. Была долгая операция всплытия. Всплыли — а винты “Федорова” были прямо перед нами. Из этого положения выйти в полынью было очень просто — надо было через левый борт развернуться. И когда мы выходили в полынью, вдруг нас бросило обратно под лед метров на пять».

Сначала даже опытный пилот не понял, что происходит. Но, чуть поразмыслив, предположил, что причина в несогласованности между экипажем и аппаратом. «Я инструктировал экипаж перед погружением. И там было одно из главных требований: когда аппарат всплывает, все внешние механизмы судна должны быть выключены. Но штурман забыл выключить заднюю подрульку — это водомет, который гонит воду в сторону, — рассказывает Анатолий Сагалевич. — И мы, когда выходили в полынью, в эту струю попали. Я сообразил, в чем дело, и сказал: “Выключите кормовую подрульку” — и они ее выключили. Мы снова подошли к винтам “Федорова”, тут же восстановилась связь с судном — она была очень плохая потому, что струя била прямо в гидрофон, — и второй раз спокойно вышли в полынью. Потом ко мне приходил штурман, извинялся: “Извините, Анатолий Михайлович, мы забыли про подрульку”. Это могло привести к аварии, но у меня большой опыт, все получилось нормально. Второй аппарат всплывал в режиме полной тишины и нормальной связи. Потом подцепили аппараты, подняли на борт, мы вышли из люков и пили шампанское».

«Мир-2» во время экспедиции «Арктика-2007»

Личный архив начальника экспедиции "Арктика-2007" Владимира Соколова

Фильм о друге

Сохранить в памяти образ Артура Чилингарова, ученого, исследователя, неугомонного человека, способного пробить любую бюрократическую стену, поможет документальный фильм «Широты Артура Чилингарова» который к 80-летию героя снял журналист, писатель и кинодокументалист и давний друг Артура Чилингарова Владимир Стругацкий. Картина рассказывает о разных периодах жизни выдающегося полярника. В нее вошли и два знаменательных эпизода: спасение из дрейфа судна «Михаил Сомов» у берегов Антарктиды в 1985 году и погружение на дно океана в точке Северного полюса в 2007 году.

Киноповествование охватывает десятки лет. Зритель получает возможность наблюдать, как меняется лицо героя в течение жизни, как сменяют друг друга поколения съемочной техники. Неизменными остаются полярное братство, знаменитый чилингаровский оптимизм, его непреклонность в достижении цели. В фильме характеристики герою дают его товарищи — те, с кем Артур Чилингаров проходил через испытания и опасности в полярных областях. Чилингарова, по мнению коллег, отличают одновременно жесткость и доброта — на первый взгляд трудносовместимые качества. Но это лишь на первый взгляд. Ведь руководство полярными экспедициями сопряжено с колоссальной ответственностью за жизнь людей — как тут без жесткости? И доброта чилингаровская того же корня — как без нее сберечь людей в экстремальных условиях? Некоторые звучные характеристики дает себе сам герой.

«Благодаря Артуру Николаевичу я побывал с ним многократно и в Арктике, и в Антарктике. Его энергия — бешеная совершенно — подпитывает людей. Кажется, что он не знает слова “нет”. Больше всего в его характере мне нравится такой авантюризм», — говорит Владимир Стругацкий.

Молодое поколение политиков и чиновников тоже отдает дань уважения мэтру. «Артур Николаевич Чилингаров заложил в нашу арктическую стратегию многие концептуальные вещи, связанные с организацией движения ледоколов, подготовил достойные кадры, которые будут продолжать его дело. Мы согласовывали с ним многие идеи и проекты, в частности интеграцию молодежи в арктическую повестку, — рассказал “Стимулу” Андрей Анохин, заместитель председателя комитета Санкт-Петербурга по делам Арктики. — Будем продолжать его дело».