Отец американской бомбы

Выдающийся физик, отец американской атомной бомбы Джулиус Роберт Оппенгеймер родился 22 апреля 1904 года в Нью-Йорке. Его отец четырнадцатилетним мальчиком приехал из Германии; впоследствии он разбогател на импорте тканей.

В пять лет Роберт собирал образцы минералов. Его дед прислал ему из Германии много интересных камней. Когда мальчику было не больше одиннадцати лет, его приняли в члены Нью-Йоркского минералогического клуба.

После окончания школы Роберт поступил в Гарвардский университет. Он собирался заниматься химией, хотя сначала мечтал стать поэтом, потом — архитектором. Фактически Оппенгеймер продолжал всесторонние занятия, охватывающие гуманитарные и точные науки: он изучал греческий и латынь, физику и химию, а также время от времени публиковал свои стихи.

В 1925 году Оппенгеймер окончил Гарвард (за три года вместо четырех) и получил диплом с высшей оценкой. И отправился продолжать образование в Европу.

 

Кембридж. Первые исследования атома

Оппенгеймера приняли в Кембридж, где он начал работать в лаборатории Кавендиша под руководством Резерфорда. Лаборатория Резерфорда занимала тогда одну из командных высот в молодой атомной науке. Но вскоре Оппенгеймер получил приглашение Макса Борна переехать в Геттингенский университет, который был славен прежде всего своими математиками, и сразу после Первой мировой войны стал одним из центров, где совершалась революция в современной физике.

В Геттинген время от времени съезжались физики со всех стран, чтобы обмениваться последними теоретическими выводами или результатами новых исследований. Сам Бор приезжал туда из Копенгагена читать лекции.

Новые идеи, столь радикально менявшие основы физического видения мира, преподавались теми, кто их создавал, непосредственно в процессе формирования, и студенты считали себя призванными внести свой вклад в построение теории.

Одиннадцатого мая 1927 года Оппенгеймер держал устный экзамен. Получение степени доктора в Геттингене требовало сдачи экзаменов, а не только защиты диссертационной работы. Соискатель получил по всем предметам «отлично» или «очень хорошо», кроме органической химии. Что касается диссертации, то Макс Борн охарактеризовал ее как работу высокой научной ценности, значительно превышающую по своему уровню обычные диссертационные работы.

В следующем году Роберт Оппенгеймер побывал в Цюрихском и Лейденском университетах. В Лейдене он привел в изумление профессоров и студентов, прочитав лекцию на нидерландском языке всего через шесть недель после прибытия.

В 1928 году Оппенгеймер вернулся в Америку.

 

Возвращение в Америку

В 1929 году, когда Роберт Оппенгеймер снова ступил на американскую землю, его первые успехи в Европе уже были известны на родине. Английские и немецкие журналы опубликовали работы Оппенгеймера о применении квантовой теории к распределению интенсивности между различными частотами спектров и поведении свободных электронов при их вхождении в пространство взаимодействия с атомами. После некоторого колебания Оппенгеймер остановил свой выбор на Калифорнийском университете в Беркли, около Сан-Франциско. Говорят, когда декан факультета спросил Оппенгеймера о причинах, побудивших его выбрать Калифорнийский университет, Оппенгеймер удивил его, ответив, что его прельстила богатая коллекция стихов французских поэтов XVI и XVII веков, собранная в университетской библиотеке.

Из работ, опубликованных Оппенгеймером в тот период, следует отметить исследование превращения лития в бериллий при соударении с протоном. Как и в студенческие годы, интересы Оппенгеймера не ограничивались научными исследованиями. В немецких университетах, которые Оппенгеймер так хорошо знал, нацисты подвергли гонениям ученых «неарийского» происхождения, а вместе с ними и их коллег, которые пытались встать на защиту своих товарищей. До этого Оппенгеймер был довольно безразличен к политическим событиям, но теперь он начал размышлять, а когда в 1936 году над Испанской республикой нависла угроза фашизма, он открыто выступил в ее поддержку. В этот же период своей жизни Оппенгеймер поддерживал отношения с девушкой, которая познакомила его с активными членами коммунистической партии в Калифорнии. И впоследствии это ему аукнулось.

В 1937 году скончался отец Роберта, оставив сыну солидное наследство, которое позволило ему систематически оказывать материальную помощь антифашистским организациям.

Однако вскоре этот порыв прошел. Из Советского Союза начали приходить трагические известия о преследовании физиков-антифашистов, пытавшимся найти там убежище. Это подействовало как холодный душ на прокоммунистические настроения многих интеллигентов Запада. Оппенгеймер отошел от коммунистической партии, членом которой он никогда и не был, но не мог порвать отношения с теми, кто продолжал бороться в ее рядах или сочувствовал ей. Среди них были его близкие друзья и даже брат Франк, который в то время занимался изучением космических лучей.

 

Деление урана

1931 год был отмечен важным открытием. Во время бомбардировки бериллия альфа-частицами было обнаружено новое, весьма мощное излучение. Фредерик Жолио и Ирэн Жолио-Кюри пропустили это излучение через парафин и заметили, что на пути неизвестных лучей возникают протоны, то есть положительно заряженные частицы, входящие в состав атомного ядра.

Британский ученый Джеймс Чедвик, поддерживаемый Резерфордом, провел в лаборатории Кавендиша эксперимент, раскрывший истинную природу излучения бериллия: это оказался поток частиц, обладавших массой протона, но не имевших электрического заряда. Открытие нейтрона — так назвали новую элементарную частицу — завершило модель атома Резерфорда—Бора и привело к открытию новых путей исследования атомного ядра и осуществления реакций ядерного превращения. При наблюдении ядерной реакции урана обнаружилось, что его ядро после столкновения с нейтроном распадалось на два более легких ядра, которые соответствовали весьма далеким от урана химическим элементам.

Явление эмиссии нейтронов натолкнуло многих физиков на мысль, что если деление первого ядра, находящегося где-то в толще урана, может создать несколько нейтронов, каждый из которых вызовет деление другого ядра, то каждое из ядер, подвергнувшихся такому делению, также выделит нейтроны, и так далее. Возникает цепная реакция. Ядерная энергия предстала как источник энергии, несравненно превосходящий по запасам все другие известные к тому времени виды энергии. И эта энергия может быть использована в военных целях.

Оппенгеймер сразу же попытался подсчитать критическую массу урана, необходимую для возникновения ядерной реакции. И в течение последующих двух лет преподавательской работы он не переставал думать об атомной проблеме.

Надвигалась Вторая мировая война. Лео Сциллард, венгерский физик, эмигрировавший в США, уговорил Эйнштейна обратить внимание американского правительства на опасность, которая будет угрожать человечеству, если нацистам удастся изготовить ядерную бомбу. И 6 декабря 1941 года Белый дом принял решение ассигновать большие средства на разработку и изготовление ядерного оружия.

Осенью 1941-го лауреат Нобелевской премии Артур Комптон пригласил Оппенгеймера принять участие в работе специальной комиссии Национальной академии наук, которая в течение двух дней обсуждала проблемы использования атомной энергии в военных целях. И Оппенгеймер взял на себя руководство группой теоретической физики, которая упорно продолжала искать наилучшую модель ядерной бомбы.

Когда Соединенные Штаты вступили в войну, обстановка потребовала решительных действий. Перспектива создания атомной бомбы прояснялась с каждым днем, и та из воюющих сторон, которая первой стала бы обладательницей такой бомбы, могла быть уверена в своей полной победе.

В августе 1942 года в результате соглашения с английским правительством американской армии было официально поручено организовать совместную работу английских и американских ученых-атомщиков над использованием атомной энергии в военных целях, и все исследовательские группы стали работать по одному плану, получившему название «Манхэттенский проект».

Оппенгеймер мечтал собрать всех специалистов в одной лаборатории, в одном центре, где специалисты всех отраслей работали бы над созданием атомной бомбы под единым руководством.

Оппенгеймер убедил в этом Комптона и руководителей армии. А осенью 1942 года генерал Гровс, начальник Манхэттенского проекта, предложил ему лично возглавить эту единую лабораторию.

 

Руководитель «сверхлаборатории»

В это время Роберту Оппенгеймеру было только тридцать восемь лет, но он уже опубликовал множество трудов по самым различным вопросам современной физики и, пожалуй, приложил больше усилий, чем кто-либо другой в США, для подготовки нового поколения ученых. Однако за ним не числилось ни одного подлинно выдающегося открытия, в отличие, например, от Энрико Ферми и многих других прославленных физиков, которым предстояло работать непосредственно под его началом. Поэтому, когда генерал Гровс сообщил о своем выборе, он, по его собственным словам, навлек на себя ожесточенные нападки:

«Мне с укоризной говорили, что только лауреат Нобелевской премии или, по крайней мере, достаточно пожилой человек может занимать подобное положение. Но я делал ставку на Оппенгеймера, и его успех подтвердил, что я был прав. Никто не смог бы сделать того, что сделал он».

Этому способствовало и то, что Оппенгеймер обладал огромным достоинством: он сочетал в себе глубокую осведомленность с разносторонностью. Оппенгеймер был прежде всего организатором и вожаком, а свойственное ему обаяние, о котором свидетельствуют все, кто близко с ним сталкивался, он поставил на службу конкретному делу.

Участие Оппенгеймера в подготовке ядерного оружия официально началось в 1942 году в Металлургической лаборатории в Чикаго; она в то время была центром исследований расщепления урана. Оппенгеймеру пришлось заполнить анкету и указать в ней, что в прошлом он состоял членом левых политических организаций. В середине июля генералу Гровсу передали служебную записку, в которой сообщалось, что по соображениям безопасности Оппенгеймера нельзя утвердить в должности директора Лос-Аламосской лаборатории. Генерал немедленно вызвал к себе Оппенгеймера и, получив от него устное заверение, что тот давно уже порвал с коммунистами, решил пренебречь запретом.

Генерал не питал никаких симпатий к коммунистам и к советско-американскому союзу относился скорее неодобрительно. Но он нуждался в Оппенгеймере. И Гровс, пользуясь чрезвычайными полномочиями, данными ему при создании Манхэттенского проекта, добился, чтобы Оппенгеймера окончательно утвердили в должности директора.

В ноябре 1944 года американцы захватили в Страсбурге документы, касающиеся работы немцев над расщеплением урана. На основании этих материалов удалось установить, что вопреки всеобщим опасениям немцы были еще очень далеки от создания атомной бомбы. У них не было ни завода для выделения урана-235, ни реактора для производства плутония. Страх, что гитлеровцы завладеют ядерным оружием, сразу же рассеялся, а когда союзные войска вторглись в Германию, никто уже не сомневался, что конец войны близок. Тогда среди ученых-атомщиков распространилось мнение, что надобность в бомбе отпала и что человечество можно уберечь от апокалипсических ужасов, которые они ему готовили.

Весной 1945 года те самые два человека, которые больше всех содействовали вовлечению США в производство атомной бомбы, Сциллард и Эйнштейн, снова обратились к Рузвельту, но теперь они стремились остановить ход событий.

Но Рузвельт умер, так и не ознакомившись с их обращениями, хотя, если бы он и прочитал их, это, вероятно, мало бы что изменило. А 31 мая 1945 года, вскоре после капитуляции гитлеровской Германии, была созвана Временная комиссия, получившая название, задачей которой было консультировать президента Трумэна по атомной проблеме. И комиссия решила, что бомбу нужно сбросить на Японию, причем по возможности поскорее. Шестого августа была произведена атомная бомбардировка Хиросимы. А 9 августа пришла очередь Нагасаки.

Гражданские и военные власти США считали, что СССР овладеет атомной энергией не раньше, чем через десятки лет, а Америка тем временем, вероятно, уничтожит коммунизм. Но Оппенгеймер представлял, на каком высоком уровне ведутся исследования в Советском Союзе. Другие ученые, такие как Эйнштейн, Сциллард, Франк, Юри, — тоже. И они пришли к выводу, что нужно немедленно довести атомную проблему до сведения мировой общественности и заключить соглашение с СССР.

#image-kit_2773

Но надежда многих ученых, что в научных исследованиях вновь настанут времена свободы, исчезла безвозвратно: в марте 1947 года президент Трумэн подписал декрет о «лояльности», согласно которому проверялась политическая и моральная благонадежность каждого государственного служащего.

Из-за этого, а может, или из-за накопившейся усталости в октябре 1945 года Оппенгеймер объявил, что покидает пост директора Лос-Аламосской лаборатории и возвращается к педагогической деятельности. В 1947 году он возглавил Принстонский институт перспективных исследований, но сохранял позиции в различных правительственных комиссиях по атомной проблеме.

В августе 1949 года СССР взорвал атомную бомбу. Руководством Соединенных Штатов овладела мысль как можно скорее теперь создать водородную бомбу. Больше других интересовался этой проблемой Эдвард Теллер, изгнанный нацистами из Германии. Своего отношения к новому проекту Оппенгеймер не высказывал в ясной форме, хотя скорее не поощрял его.

В октябре 1949-го под председательством Оппенгеймера собралась консультативная группа Комиссии по атомной энергии, чтобы рассмотреть проект производства термоядерной бомбы. Главными сторонниками проекта были физик Эдвард Теллер и вице-адмирал Льюис Страусс, но в состав группы они не входили.

Комиссия пришла к единодушному мнению, что создание термоядерного оружия нанесет моральный ущерб положению Соединенных Штатов. Тем не менее 31 января 1950 года президент Трумэн отдал Комиссии по атомной энергии приказ начать работы по созданию водородной бомбы.

В июне 1950 года началась война в Корее. В создавшейся обстановке Теллер сумел привлечь на свою сторону большинство ученых, в том числе Оппенгеймера. Оказалось, что благодаря найденному Теллером решению первый опытный взрыв можно было произвести уже через год. И первый взрыв термоядерного устройства был осуществлен на маленьком островке посередине Тихого океана 1 ноября 1952 года.

 

Обвинения

Америка вступала в годы маккартизма. Двадцать первого декабря 1953 года, вскоре после возвращения Оппенгеймера из Англии, где он прочитал серию блестящих лекций по британскому радио и получил в Оксфорде диплом доктора honoris causa, его срочно вызвал в Вашингтон Льюис Страусс, ставший к тому времени председателем Комиссии по атомной энергии. После непродолжительного разговора на самые банальные темы Страусс ознакомил Оппенгеймера с текстом письма генерального директора комиссии генерала Николса.

Составленный Николсом документ представлял собой обвинительный акт, основанный на сообщениях, которые секретные службы подшивали к личному делу Оппенгеймера на протяжении десяти лет. В те времена агентство Associated Press следующим образом резюмировало основные обвинения, выдвинутые против ученого:

1. Доктор Оппенгеймер в начале войны поддерживал постоянные взаимоотношения с коммунистами.

2. В 1949 году, будучи председателем Консультативного комитета Комиссии по атомной энергии, он решительно выступал против создания водородной бомбы.

В письме выражались сомнения относительно «правдивости Оппенгеймера, его поведения и даже благонадежности».

Но уже заранее, 3 декабря, президент Эйзенхауэр отдал распоряжение «возвести глухую стену между Оппенгеймером и государственными секретными сведениями».

По материалам документа Николса состоялось административное разбирательстве перед комитетом по делам кадров Принстонского университета. Его судьями были ректор университета, крупный промышленник и профессор химии.

От обвинений, будто Оппенгеймер был советским агентом, не осталось в конце концов ничего. Комитет признал это. Но в прошлом Оппенгеймер посещал коммунистов — этого было достаточно. Двумя голосами против одного, принадлежавшего профессору химии, было решено, что кандидатура Оппенгеймера нежелательна на любых должностях, связанных с доступом к военным секретам, и его контракт советника Комиссии по атомной энергии должен быть расторгнут.

 

Премия Ферми

Начиная с 1954 года Оппенгеймер несколько месяцев в году жил на острове Сент-Джон, на Виргинских островах США. В 1957 году он приобрел там участок земли, где построил дом прямо на пляже.

Оппенгеймера все больше беспокоила потенциальная опасность, которую научные изобретения могут представлять для человечества. Вместе с Альбертом Эйнштейном, Бертраном Расселом, Джозефом Ротблатом и другими выдающимися учеными он основал то, что впоследствии, в 1960 году, станет Мировой академией искусства и науки. Примечательно, что после публичного унижения, которому он подвергся при расследовании, он не подписывал протестов против ядерного оружия 1950–х годов, включая Манифест Рассела—Эйнштейна 1955 года, и, хотя его и пригласили, он не присутствовал на первой Пагуошской конференции в 1957 году.

По настоянию многих друзей Оппенгеймера президент Джон Ф. Кеннеди наградил его премией Энрико Ферми в 1963 году, что рассматривалось, как жест политической реабилитации. Через неделю с небольшим после убийства Кеннеди его преемник Линдон Джонсон вручил Оппенгеймеру эту награду «за вклад в теоретическую физику в качестве учителя и создателя идей, а также за руководство лабораторией Лос-Аламоса и программой атомной энергии в критические годы». Оппенгеймер сказал Джонсону: «Я думаю г-н Президент, что для того, чтобы вручить эту награду сегодня, вам потребовалась некоторая доля мужества». Сказано это было неслучайно: награда возмутила многих видных республиканцев в Конгрессе.

Оппенгеймер умер в своем доме в Принстоне, штат Нью-Джерси, 18 февраля 1967 года в возрасте 62 лет от рака горла.