Последнее испытание маршала Неделина

Ракета P-16, или «изделие 8К64», была сконструирована в конструкторском бюро «Южное», в Днепропетровске. Она предназначалась для чисто военных целей, так как ракета Сергея Королева Р-7 хотя и могла донести ядерный заряд до другого континента, но имела два недостатка, которые делали ее малопригодной для военных целей: подготовка ракеты к старту занимала несколько часов, а в качестве окислителя в ней использовался жидкий кислород, который быстро испарялся, и поэтому в процессе хранения ракеты его нужно было постоянно возобновлять. Р-16 готовилась к старту за считанные минуты, в качестве окислителя использовалась концентрированная азотная кислота, заправленная компонентами ракета могла храниться долго. В условиях гонки ядерных вооружений потребность в таких характеристиках была высока.

Первый запуск ракеты Р-16, как вспоминает полковник Владимир Краскин, в те дни капитан, заместитель начальника отдела телеметрической информации Байконура, работавший там с 1956 по 1964 год, производился с 41-й площадки (Юрий Гагарин чуть позже полетел с первой — главной — площадки Байконура, и именно с момента его полета в обиход вошло слово «космодром», прежде его называли полигоном).

«Я находился в “траловском” домике (имеется в виду телеметрическая система “Трал”, домик располагался в 900 метрах от стартовой площадки. — “Стимул”). Объявили тридцатиминутную готовность. Было уже темно, и вдруг вспышка племени озарила горизонт. Почему-то подумалось, что “проспали” команду “Пуск”. Но не было факела стартующей ракеты. В следующее мгновение стало ясно, что произошло нечто ужасное», — рассказал «Стимулу» Владимир Краскин.

Все, кто был на телеметрическом измерительном пункте, погрузились в машины и направились на стартовую площадку. Картина была апокалиптической: «Там вовсю полыхало пламя, догорал штабной автобус. В воздухе стоял запах сгоревшей человеческой плоти. Жар был настолько сильным, что бетон вокруг стартового стола светился голубым светом». Владимиру Краскину запомнилось, что люди бродили в полной растерянности, нагибаясь над трупами в тлеющей одежде. «Я увидел Янгеля, которого под руки удерживали двое. Создавалось впечатление, что он собирается броситься на раскаленный бетон», — вспоминает Владимир Краскин. Позднее он узнал, что Михаила Янгеля и генерала Александра Мрыкина спасло чудо: за минуту до взрыва они отошли покурить в специально отведенном месте.

Полковник в отставке Владимир Борисович Краскин

Наталия Михальченко

Пуговицы с гербами

Задача прибывших на место трагедии офицеров состояла в том, чтобы опознать погибших. Владимиру Краскину удалось опознать подполковника Азоркина по сохранившемуся погону — у него единственного были погоны с красными просветами и со связной эмблемой. «Переходя от тела к телу, я нашел кусок мундира. Сохранившиеся на нем пуговицы были с гербами». — Владимир Краскин акцентирует внимание на том, что такие пуговицы могли быть только у генералов и маршалов. Было известно, что на площадке из генералов был только Александр Мрыкин, и он не погиб. Так установили, что маршала Митрофана Неделина нет в живых.

Владимир Борисович и Хиония Николаевна Краскины познакомились на физмехе Ленинградского Политеха. Вместе работали на полигоне Капустин Яр в Астраханской области, а затем на новом полигоне в Казахстане у полустанка Тюратам (с 12 апреля 1961 года — космодром Байконур)

Из личного архива В. Б. Краскина

Жителей городка, где проживали сотрудники полигона и их семьи, ночью разбудил гул автомобилей, сплошным потоком движущихся в сторону стартовых площадок, и шум самолетов, идущих на посадку. Позвонив домой, чтобы предупредить родных, Владимир Краскин успел сказать только три слова: «Я приеду поздно». И в этот момент связь прервалась. Позже стало известно, что телефонная связь между городом и площадками была прервана намеренно. Домой Владимир Краскин приехал лишь в шестом часу утра. «Серый, измученный, весь подол шинели в крови. Разделся, посмотрел на меня и… разрыдался», — вспоминала его супруга Хиония Краскина, работавшая вместе с мужем на полигоне в отделе телеметрической информации.

Гибель маршала Неделина была предрешена, причем им самим.

«Как мне рассказывали очевидцы, в нарушение всех правил он сидел на стуле около штабного автобуса, в нескольких метрах от ракеты. Как он мог не погибнуть?» — сокрушается Владимир Краскин.

Всего, по его сведениям в тот день на площадке погибло 92 человека. 125 пострадали.

Сообщение о трагической гибели маршала появилось в центральных газетах. 26 октября газета «Правда» опубликовала сообщение о том, что «в авиационной катастрофе погиб Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин». О других погибших ничего не говорилось.

Несколько пострадавших при взрыве ракеты умерли в госпитале от ожогов и отравления парами гептила — сверхтоксичного горючего, имеющего желто-оранжевый цвет. Оно использовалось только для военных пусков. Врачи не могли помочь, так как никто не мог сказать, чем были отравлены люди, ведь состав топлива был секретным и антидота у врачей не было.

27 октября погибших похоронили в братской могиле в Солдатском парке, посаженном пионерами Байконура в 1956 году. Семьям погибших оформили пенсии в связи с потерей кормильца и по распоряжению председателя правительства СССР Алексея Косыгина без очереди оформили ордера на квартиры в той местности, где они пожелали жить. Через некоторое время на братской могиле открыли памятник.

Каждый год 24 октября в Князь-Владимирском соборе Санкт-Петербурга служат панихиду по жертвам этой катастрофы. Этот храм находится ближе всего к Военно-космической академии им. А. Ф. Можайского. Многие из погибших были ее выпускниками.

Митрофан Иванович Неделин. Первый главнокомандующий ракетными войсками СССР (1959—1960)

Wikipedia

Почему это случилось

Владимир Краскин пояснил, что аварийная ситуация возникла из-за преждевременного пуска двигателей второй ступени.

«Мощная струя прожгла бак окислителя первой ступени. Произошло соединение компонентов топлива обеих ступеней, быстрое воспламенение, и ракету вместе с людьми на фермах обслуживания охватило пламя», — рассказывает он. По его словам, «при разработке электрической схемы системы управления был допущен инженерный промах: не предусмотрели блокировку запуска двигателей второй ступени, когда ракета находится еще на стартовом столе».

Выяснили и то, кто совершил этот промах. Это была сотрудница КБ Янгеля. Однако никого наказывать не стали. О том, что взысканий не будет, стало известно практически сразу. 26 октября на Байконур прибыл Леонид Брежнев (в то время он был председателем президиума Верховного Совета). На партийном активе в кинотеатре «Заря» он выразил соболезнования семьям погибших, сказал, что будет оказана помощь пострадавшим и что за эту катастрофу никого наказывать не будут, поскольку «все ответственные за техническую сторону и безопасность работ, за исключением Янгеля и Мрыкина, погибли, и специальное расследование по этой катастрофе проводиться не будет».

По словам Владимира Краскина, запуск двигателей второй ступени ракеты Р-16 происходит на 90-й секунде после старта по сигналу от программного токораспределителя (ПТР). Это устройство работает как таймер и запускается в момент отрыва ракеты от стартового стола.

В алгоритме подготовки к пуску есть команда: «Установить программные токораспределители в исходное состояние», то есть в положение, соответствующее нулевому моменту времени. После того как была объявлена тридцатиминутная готовность к пуску, эта команда поступила. Но из-за отсутствия блокировки запуска двигателей второй ступени отсчет 90 секунд начался раньше, так как в этот момент на вторую ступень уже было подано питание от бортовых батарей, а таймер работает только в одну сторону.

Помимо технической стороны очевидцы аварии говорят и об авральной системе работы перед стартом: люди работали по 12‒14 часов в сутки и делились друг с другом мечтами о том, как бы выспаться. А начальство подгоняло в режиме «давай-давай». Корнем зла в этой ситуации признают «холодную войну и гонку вооружений».

24 октября

День 24 октября еще дважды становился роковым для космодрома Байконур еще. 24 октября 1961 года перевернулся автобус с людьми, следовавший на одну из площадок, три человека погибли. 24 октября 1963-го в шахтной пусковой установке при сливе переохлажденного жидкого кислорода произошел пожар, предположительно из-за короткого замыкания. Восемь человек погибли. С тех пор в этот день пуски на Байконуре не проводятся, он стал нерабочим.