Шесть противоречий электронной отрасли

«Стимул» продолжает обсуждение судьбы стратегии российской электронной промышленности, предыдущая публикация на эту тему — «Начните с карты в крупную клетку».

Первый неудобный вопрос, который нужно задать перед разработкой стратегии развития электронной промышленности: почему раньше не получилось?

Обычно от ответа уходят, ограничиваясь отговорками. Потому что честный ответ вскроет множество противоречий в экономической и промышленной политике государства. Но их непонимание или замалчивание ведет к накоплению все больших проблем. И стратегия развития промышленности должна состоять в первую очередь из решений, которые позволят эти противоречия устранить. Это значит, что стратегия не может быть комфортной: увеличили объемы финансирования, повысили цели для компаний отрасли, но оставили прежние подходы, принципы и систему принятия решений. Если честно браться за развитие электронной промышленности, придется принимать решения, которые конфликтуют с интересами многих игроков рынка и не вписываются в сложившиеся шаблоны государственных регуляторов.

Приведем некоторые из главных противоречий, допуская, что этот список неполный.

Диверсификация госкорпораций против инноваций и эффективности

Задачи диверсификации и расширения госкорпораций противоречат развитию предпринимательской инициативы и инноваций. Расширение госкорпораций на гражданских рынках размывает их специализацию, снижает эффективность и одновременно подавляет экосистему частных самостоятельных компаний. Диверсификация, безусловно, нужна, но диверсификация промышленности, а не госкорпораций. Диверсификация должна состоять в развитии экосистемы частных компаний, за счет нее госкорпорациям и тем же предприятиям ОПК становится доступен более широкий спектр технологий и технических решений.

Экономическая выгода в моменте против долгосрочной устойчивости

Государственные заказчики выбирают поставщиков на закупочных конкурсах по минимальной цене, вместо того чтобы планировать все этапы внедрения и поставок российской продукции с минимизацией рисков. Регулирование государственных закупок исходно было направлено на повышение прозрачности и уровня конкуренции поставщиков, стояла задача уменьшить или даже исключить коррупцию. Для этого процедуры закупок были предельно формализованы, из них исключен человеческий фактор. К сожалению, нередко вместе с человеческим фактором был исключен и здравый смысл, закупки стали выигрывать компании-однодневки без какого-либо опыта работы на соответствующем рынке. Системно была исключена возможность планирования долгосрочных партнерских отношений между заказчиком и российским разработчиком.

Партнерские отношения в существующей модели государственных закупок трактуются как сговор. Система закладывает противостояние между заказчиком и поставщиком в конкуренции за стоимость и прибыль. Минимизация стоимости в моменте достигается за счет сокращения инвестиционных возможностей поставщика и сокращения запасов, страхующих от рисков. Хуже всего это сказывается на российских производителях сложной продукции с длительными сроками разработки и внедрения. Конкуренция в закупках перешла в ценовую плоскость, участвуют в ней в основном поставщики импорта, а конкуренция технических решений в большинстве случаев исчезла. Выбор технических решений, как правило, предопределен техническим заданием, но государство не регулирует выбор технических решений, какие бы риски ни создавала зависимость от зарубежного вендора. Очевидно, что государственное регулирование в сфере информационных технологий и электроники необходимо переносить с закупок на выбор технических решений и руководствоваться в первую очередь критериями безопасности и устойчивости, только потом ценой.

ВТО против российского производства

Государство продолжает следовать принципам свободной торговли по соглашениям ВТО, ограничивая себя в использовании самых сильных инструментов экономического стимулирования производства. В условиях санкционных ограничений переносить производство высокотехнологичной продукции из Китая в Россию становится еще сложнее. Закупки широкой номенклатуры микросхем и других комплектующих подпадают под существенно более строгие ограничения, чем закупки конечной продукции. Не только дистрибьюторы, но и российские разработчики в таких условиях будут размещать заказы на контрактное производство за рубежом, а не в России. Параллельный импорт, конечно, необходим в условиях санкций. Но если государство не будет его регулировать таможенными пошлинами, то место западных производителей на нашем рынке рынок займут китайские производители, а не российские. Чтобы удержать производство в России, сейчас необходимо хотя бы обозначить планы таможенного регулирования. Начать нужно с пошлин на импорт конечной продукции в размере 15‒20% при сохранении нулевых пошлин на комплектующие. Это решение приведет к многократному росту объемов производства оборудования и массовому спросу на компоненты.

Текущие потребности заказчиков против внедрения российских разработок

Технические требования заказчиков определяются политикой, которую сформировали глобальные корпорации за предыдущие 20‒30 лет. Заказчики хотят получать то, к чему привыкли, а не перестраиваться на другие решения. Переход на программно-аппаратные платформы российской разработки потребует болезненных изменений, значительных усилий и расходов. Для внедрения российских разработок нужно переподготовить большое число технических специалистов, работающих в компаниях-заказчиках. Но на что их переучивать? Сопоставимых комплексных решений российские разработчики предложить сейчас не могут. Заказчикам самим нужно собирать комплексные решения из существующих российских разработок и инвестировать в недостающие решения. Это потребует координации технической политики и планов, в том числе между отраслями. Пока источник этой новой технической политики и расходов на ее внедрение не определен.

Самодостаточность против высокого технологического уровня

Санкции ограничивают возможности международной кооперации и подталкивают к стратегии самодостаточности. Но самоизоляция ведет к технологической деградации. Когда в планах развития электронной промышленности, обнародованных на форуме «Микроэлектроника 2022», предполагается 70% российского технологического оборудования и 70% материалов, это значит, что уровень российской продукции будет определяться далеко не лучшими из доступных в мире технологий. 70% базовых технологий могут быть российскими только при отставании на несколько десятилетий. Это противоречие можно разрешить через политику совместного с другими странами движения к технологическому суверенитету.

Увеличение финансирования против оттока кадров

При значительном увеличении объемов государственного финансирования отрасль теряет лучшие инженерные кадры и предпринимателей. Зарплаты разработчиков электроники отстают от зарплат программистов, а зарплаты инженеров-технологов еще существенно ниже. Во многом это определяется высокой долей государственного заказа и ценообразованием от затрат с нормированием заработных плат в затратах. Уникальные специалисты — технологи полупроводникового производства с большим стажем уходят работать в ИТ-компании, другие уезжают работать за рубеж. В период мобилизации отток кадров из электронной промышленности в ИТ-отрасль и в зарубежные компании ускорился. Потери инженерных и предпринимательских компетенций невозможно будет компенсировать вложениями бюджетных денег. Наоборот, чем больше государство потратит денег неэффективно, тем больше будет разочарований и тем выше отток кадров. Разрешить это противоречие сложнее всего.

В качестве резюме можно сказать следующее: чтобы государственная система управления промышленностью работала на развитие инженерных школ и предпринимательства, она должна понимать промышленность и служить ей.