Аналитика 15 июня 2017

МСП под микроскопом ученых*

Малые и средние предприятия — объект многочисленных исследований экономистов и внимания политиков. Однако само определение МСП и классификация компаний внутри этого большого и разнообразного сегмента национальных экономик далеки от совершенства
МСП под микроскопом ученых*
Фотография: gettyimages.com

Когда в России говорят о малых и средних предприятиях (МСП), эта категория бизнеса обычно рассматривается как относительно однородная группа с общими признаками, интересами и проблемами. В результате в представлении не только обывателей, но и многих лиц, мнение которых является общественно значимым, при употреблении этой аббревиатуры — МСП — возникает некий обобщенный образ семейного магазинчика, парикмахерской, небольшого швейного цеха, автосервиса, в лучшем случае — «гаражного» стартапа. В результате при обсуждении проблем МСП весомая часть дискуссий связана с вопросами, относящимися к такого рода малому бизнесу: упрощение получения патента на индивидуальную трудовую деятельность, быстрая регистрация компании, льготные ставки аренды, засилье пожарных проверок и многих других подобных проблем. Однако так ли однородны компании, попадающие в эту категорию бизнеса?


Что такое МСП

Начнем с того, что даже с чисто формальной точки зрения это искаженное восприятие действительности. Сегодня статус МСП конституирован постановлением правительства РФ от 4 апреля 2016 года № 265. Этим постановлением установлены предельные значения годового дохода от предпринимательской деятельности для каждой категории субъектов малого и среднего предпринимательства:

  • для микропредприятий — 120 млн рублей;

  • для малых предприятий — 800 млн рублей;

  • для средних предприятий — 2 млрд рублей.

Кроме того, действует дополнительный критерий, связанный со среднесписочным числом работников за предшествующий календарный год (установлен федеральным законом № 209-ФЗ от 24 июля 2007 года «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации»):

  • для микропредприятий — от 1 до 15 человек включительно;

  • для малых предприятий — от 16 до 100 человек включительно;

  • для средних предприятий — от 101 до 250 включительно.

Как можно видеть, даже по формальным критериям существует довольно существенный разброс в том, что касается размера выручки и числа сотрудников. Так, компания с выручкой 1–2 млрд рублей и 200–250 работников — это достаточно серьезный бизнес, твердо стоящий на ногах, имеющий за спиной серьезные активы, многолетний опыт, наработанные бизнес-связи. И проблемы у таких компаний совсем не те, что у микропредприятий. Еще больше разнообразия возникает, когда мы начинаем разбираться в особенностях применяемых компаниями технологий, приоритетных рынках, темпах роста. Выясняется, что для них требуется принципиально иная госполитика, направления и системы поддержки — и для выработки такой политики следует предметно изучать эти разновидности бизнеса и разбираться в том, что и почему им нужно.

Попытки настройки госполитики в сфере МСП

К сожалению, такой тонкой настройки госполитики до последнего времени в России не проводилось. Это и понятно: по количеству юридических лиц МСП в России — это в первую очередь микробизнес (95,5% общего числа субъектов малого и среднего предпринимательства). И эти большие цифры мешают осознанию того, какое значение для экономики имеют разного типа МСП. Тем не менее позитивные сдвиги в направлении дифференциации госполитики уже появились. Так, в принятой в июне 2016 года «Стратегии развития малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации на период до 2030 года»1 в отдельные категории выделены две группы предприятий:

magnifier (1).png Сегмент малого и среднего бизнеса крайне неоднороден, и необходимо вырабатывать дифференцированную госполитику в отношении компаний разных стадий роста

  • массовый сектор — предприятия, которые, как правило, специализируются на осуществлении торговых операций, предоставлении услуг гражданам, производстве и реализации сельскохозяйственной продукции и, таким образом, играют ключевую роль в обеспечении занятости, повышении качества и уровня комфорта среды проживания;

  • высокотехнологический сектор — экспортно ориентированные предприятия, предприятия в сфере обрабатывающего производства и предоставления услуг, быстрорастущие предприятия, которые обеспечивают внедрение инноваций и решают задачи диверсификации экономики и повышения ее конкурентоспособности.

Проведя такое разделение, далее авторы стратегии декларируют, например, что «финансовая поддержка МСП будет осуществляться на основе дифференциации субъектов малого и среднего предпринимательства по выделенным целевым секторам — массовому и высокотехнологичному». Так, для высокотехнологических МСП предполагается «предоставление субсидий для компенсации затрат, связанных с модернизацией производства и развитием лизинга оборудования», «расширение практики применения инструментов прямого финансирования: венчурного финансирования, инвестиций бизнес-ангелов, гибридного (мезонинного) финансирования». В рамках реализации стратегии для высокотехнологических МСП предполагается выработать решения, связанные с развитием таких источников финансирования проектов, как коллективное финансирование (краудфандинг и краудинвестинг). Предполагается также создать дополнительные фискальные стимулы для развития высокотехнологического сектора МСП.

Поскольку российские власти начинают выделять сегмент инновационно активных компаний в общей массе МСП, имеет смысл посмотреть, как вопрос дифференциации МСП рассматривается в экономиках с гораздо большим, чем у нас, опытом наблюдения за этим феноменом.

Зарубежные исследования быстрорастущих МСП

Вопросами, связанными со спецификой различных типов МСП, зарубежные исследователи, разумеется, озаботились гораздо раньше российских коллег. Однако надо заметить, что в массовом порядке такие исследования начали проводиться за рубежом относительно недавно — в 1980-х. На протяжении долгого времени в классических моделях экономического роста МСП, как правило, рассматривались в качестве второстепенных рыночных игроков, не оказывающих определяющего воздействия как на общую деловую активность, так и на процесс создания новых рабочих мест.

«Газели» выходят на арену

Как отмечают многие зарубежные аналитики, важнейшую роль в переключении общего фокуса внимания теоретиков с крупных корпораций на МСП и особенно на входящую в эту категорию подгруппу быстроразвивающихся инновационных/технологических компаний, сыграла статья «Кто создает рабочие места?» (Who Creates Jobs?)2 американского исследователя Дэвида Берча, опубликованная в 1981 году. В этой статье Берч, в частности, предложил новую нестандартную классификацию фирм по трем основным типам (разновидностям) в зависимости от динамики роста:

magnifier (1).png Классик исследований МСП американский ученый Дэвид Берч в 1981 году предложил классификацию компаний в зависимости от динамики их развития: «слоны», «мыши» и «газели»

  • «слоны» (elephants): устойчивые крупные корпорации, не отличающиеся заметной позитивной динамикой;

  • «мыши» (mice): мелкие компании, представляющие подавляющее большинство бизнес-сообщества, «варящиеся в собственном соку» тоже без особой динамики;

  • «газели» (gazelle): быстроразвивающиеся/растущие компании.

По мнению американского исследователя, именно компании третьего типа («газели») являются главными источниками экономической активности, обеспечивающими в развитых странах больше 50% регулярно создаваемых новых рабочих мест. В ряде своих более поздних работ, написанных во второй половине 1980-х и в начале 1990-х, Берч и его коллеги эмпирически проверили эту гипотезу для экономики США. Их выводы подтвердили теорию: порядка двух третей всех новых рабочих мест в исследованный период было создано МСП, большинство которых составляли молодые инновационно ориентированные компании3.

Эти оценки Берча в дальнейшем были в целом подтверждены исследованиями, проведенными и в других промышленно развитых странах Запада. Например, компаративный анализ примерно 20 различных публикаций по этой теме, проведенный шведскими экономистами М. Хенрексоном и Д. Йоханссоном4 в целом подтверждают правильность выводов Берча. Эти исследователи уточняют, что средняя процентная доля таких компаний-«газелей» в общем числе функционирующих в национальных экономиках фирм весьма невелика. Этот оценочный диапазон довольно сильно колеблется в зависимости от страновой специфики и применяемых разными авторами методик классификации и подсчета — от 2–3 до 15%6.

magnifier (1).png Доля «газелей» в общем числе фирм обычно совсем невелика — от 2–3 до 15% в разных странах

Результаты этих работ не остались без внимания политического истеблишмента. В конце прошлого века высокопоставленные политики многих стран стали проявлять все больший интерес к стратегиям стимулирования развития быстрорастущих предприятий. Этот интерес, в свою очередь, вызвал новую волну исследований уже с более высоким уровнем детализации. Ведь для того, чтобы попытаться использовать ту или иную модель селективной поддержки быстрорастущих компаний, безусловно, необходимо прежде всего определиться, кого именно поддерживать.

Границы феномена «газелей»

В частности, были предприняты попытки более четко обрисовать границы самого феномена «газелей». В одной из наиболее ранних работ автор исходного термина «газели» Дэвид Берч определял их как «коммерческие предприятия (business establishments), темпы прироста выручки (продаж) которых составляли как минимум 20% ежегодно в течение всего периода наблюдения, а начальный объем выручки в первый год составлял не менее 100 000 долларов»7.

В начале XXI века эксперты ОЭСР предприняли определенные шаги по выработке «универсальной формулы», позволяющей корректно вычленять из общей выборки компании, соответствующие базовым критериям «быстрого роста». Попутно заметим, что в своих документах, которые в значительной степени ориентированы на правительственных чиновников, специалисты ОЭСР перешли от допустимого в исследовательском дискурсе легкомысленного термина «газели» к более формализованной семантической конструкции: «быстрорастущие фирмы (компании, предприятия)», то есть high growth firms (HGFs), companies, enterprises и т. п.

В докладе от 2008 года ОЭСР предложила следующее определение HGFs: «Быстрорастущими фирмами следует считать компании со средним ежегодным приростом числа сотрудников или оборота более чем на 20% в течение трехлетнего периода и более чем с 10 сотрудниками на начальный момент этого периода наблюдения»8.

pencil-striped-symbol-for-interface-edit-buttons.png«Быстрорастущие фирмы»

ОЭСР дает следующее определение для быстрорастущих фирм, (high growth firms, HGFs): «Компании со средним ежегодным приростом числа сотрудников или оборота более чем на 20% в течение трехлетнего периода и более чем с 10 сотрудниками»

Кроме того, нельзя не упомянуть о попытках различных авторов предложить более углубленную и альтернативную классификацию быстрорастущих компаний. Так, Дэвид Берч и его коллеги Энн Хаггерти и Уильям Парсонс в 1995 году выделили в особую категорию «суперзвезд» те компании-«газели», в которых на начало наблюдения насчитывалось 100 сотрудников или более 9.

Другой альтернативный вариант был предложен канадскими исследователями в 2006 году: Мейерс Пенни и его коллеги попытались выделить отдельную группу быстрорастущих компаний, которые делают основной акцент на экспорт своей продукции и обозначили такие компании специальным термином «глобальные “газели”» (global gazelles)11. Согласно их трактовке, глобальные “газели” — это те компании, основной объем выручки которых приходится на продажи за пределами их внутренних рынков, темпы прироста выручки составляют 100% и более на конец четвертого года наблюдения), а в первый год общий объем продаж составлял не менее 100 000 долларов.

Предельно сжатый вариант определения «газелей» содержится в статье М. Феррантино и др., посвященной главным образом анализу динамики их роста в Китае и Индии: «В нашем понимании “газелями” следует считать фирмы, которые добились удвоения своих продаж в неизменных ценах за четырехлетний период наблюдения»12.

Японский исследователь Деннис Татики в свою очередь, по аналогии с рядом других авторов, рассмотрел специальную разновидность HGFs, обозначенную им как «быстрорастущие инновационные предприятия» (high growth innovative enterprises, HGIEs). В его специфической интерпретации HGIEs — это фирмы, добивавшиеся 33% и более прироста числа работников (сотрудников) в течение трех лет подряд внутри пятилетнего общего периода наблюдения/анализа, которые располагали не менее чем 15 сотрудниками в первый год и добились роста их числа исключительно «органическим путем»13.

Неустойчивость динамики быстрорастущих компаний

Помимо описанной проблемы с критериями выявления быстрорастущих фирм значительно затрудняет долгосрочный анализ этих компаний сильная неустойчивость динамики их развития. Быстрый рост этих фирм, как правило, не является гарантией того, что они сохранят свою позитивную динамику. В результате состав компаний, представленных в различных рейтингах и базах данных, подвержен частым и сильным флуктуациям. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на популярные рейтинги «быстрорастущих компаний», такие, например, как американский INC 500 или INC 5000 (первый представляет американские компании, второй — компании всего мира), британский Fast Track 100 или Technology Fast 500 от компании Deloitte. Как отмечают исследователи, попадание в такие списки одной и той же компании на протяжении двух лет подряд — это уже довольно нетипичное явление, а оказаться в них в течение трех лет кряду удается буквально единицам14.

Тот же Дэвид Берч еще в середине 1990-х отмечал, что очень многие фирмы-«газели» имеют «практически патологическую склонность к нестабильности, в различные периоды времени удивительно быстро превращаясь из маленьких в средние и обратно. Причем такая избыточная волатильность, по-видимому, их имманентное свойство, столь же естественное, как морские приливы и отливы»15.

magnifier (1).png Значительная часть «газелей» развивается в «рваном» режиме: длительные периоды слабой динамики сменяются короткими отрезками взрывного роста

В целом ряде исследований HGFs16.

По мнению Брауна и его коллег, эффективно вычленить HGFs-компании из общей массы для последующего анализа и целевой поддержки их развития весьма непросто. Исходя из этого тезиса, целый ряд зарубежных авторов констатируют, что пребывающие в состоянии частого «фазового перехода» HGFs вообще не могут быть объектом (точнее, отдельной категорией) традиционной государственной политики, применяемой по отношению ко всей совокупности МСП18.

Зрелые «газели» как особый подвид популяции

Одно из самых распространенных ранее представлений о природе HGFs — предположение, что в подавляющем большинстве своем они очень молодые и, как правило, весьма небольшие по размеру (числу работников). Эта двойная мифологема, по сути, возникла благодаря сильному влиянию на исследовательское сообщество пионерских работ Дэвида Берча, который рассматривал HGFs прежде всего в контексте создания новых рабочих мест и настаивал на том, что главными их генераторами (по крайней мере, в экономике США) являются именно молодые и динамичные венчурные предприятия малого бизнеса.

Очень важную роль в последующем серьезном пересмотре этого устойчивого представления сыграли два крупномасштабных исследования, проведенных в начале 2000-х: работа коллектива британских специалистов под руководством Майкла Эньядайк-Дейнса19 и уже упомянутое выше исследование американских компаний Ача, Парсонса и Трейси20.

magnifier (1).png Результаты, полученные сразу несколькими группами исследователей, показывают, что наиболее быстро растут компании намного более старые, чем общая масса: их средний возраст — около 25 лет

Эньядайк-Дейнс и его коллеги пришли к следующим интересным выводам. С одной стороны, они установили, что среди обследованных ими британских HGFs 80% относились к категории микробизнеса, то есть насчитывали 50 работников и менее (из них в 50% работало от 10 до 19 человек). С другой стороны, оказалось, что относительно крупные компании с числом работников свыше 250 человек, доля которых в общем числе составляла лишь около 5%, создали почти половину  (45,9%) всех новых рабочих мест в исследованный период (2005–2008 годов). Кроме того, было установлено, что 70% этих HGFs — компании, возраст которых составлял пять лет и более. То есть были поставлены под сомнение сразу два исходных представления о HGFs: о важной роли микробизнеса в создании рабочих мест и о преобладании среди «газелей» очень молодых стартапов.

Сходные результаты были получены и в исследовании, проведенном Ачем, Парсонсом и Трейси на выборке американских компаний. По их данным, 70% от общего числа HGFs США составили фирмы в возрасте свыше пяти лет. И, что еще поразительнее, самыми быстрорастущими оказались компании намного более старые, чем общая масса: их средний возраст составил 25 лет. Прирост выручки этих «стариков» за три года составил от 100% и выше. Причем эта категория американских HGFs не только оказалась наиболее динамичной с точки зрения финансовых результатов своей деятельности, но и продемонстрировала более высокие темпы прироста числа новых созданных ими рабочих мест по сравнению с остальными молодыми компаниями из выборки.

Отталкиваясь от выводов своих лондонских коллег (Эньядайк-Дейнс и др.) исследователи из Глазго К. Мейсон и Р. Браун проанализировали выборку быстрорастущих компаний Шотландии. Они установили, что средний возраст этих компаний составляет 20–25 лет — примерно столько же, сколько у наиболее динамичного сегмента американских компаний, изученных Ачем и его коллегами21.

Двумя годами позже эти авторы публикуют еще одну статью на ту же тему. В ней они утверждают, что результаты целого ряда исследований, проведенных в течение первого десятилетия XXI века, в которых анализируются данные о среднем возрастном составе быстрорастущих компаний, дают основание пересмотреть превалировавшие до этого теоретические концепции. Речь идет о том, чтобы признать как минимум спорной традицию фокусирования большинства различных госпрограмм стимулирования МСП на компаниях, находящихся на самых ранних стадиях развития, и активной поддержки этих компаний22. В результате очень значительная (и, главное, как выясняется, наиболее динамичная) часть HGFs, не попадающая в последнюю категорию, по сути, не получает никакой реальной поддержки от государства: практически не имеет доступа к льготному финансированию, не пользуется облегченными схемами налогообложения и т.д. Авторы считают, что госчиновникам следует очень серьезно задуматься над тем, как скорректировать общий политический вектор и эффективно подключить эту предпринимательскую когорту к различным программам и механизмам стимулирования роста национальных компаний.

Быстрый рост и высокие технологии не синонимы

Ставится также под сомнение другое распространенное утверждение, что большинство HGFs — высокотехнологические компании. Большинство проведенных за последние два с небольшим десятилетия эмпирических исследований не подтверждают эту точку зрения. Скорее наоборот: наблюдается очень значительная отраслевая и технологическая дифференциация таких компаний. Так, Мейсон и Браун продемонстрировали, что в Великобритании HGFs примерно в равных пропорциях представлены как в высокотехнологических, так и в прочих (non-high tech) отраслях23.

magnifier (1).png Многие быстрорастущие компании ориентируются не на прорывные, а на так называемые инновации среднего уровня: улучшающие нововведения, носящие прикладной характер

Вместе с тем приведенные факты вовсе не означают, что быстрорастущие компании не являются инновационными. Наоборот, сегодня быстрый рост практически невозможен без инноваций. Другое дело, что многие из HGFs ориентируются не на прорывные, а на инкрементные инновации, или так называемые инновации среднего уровня (mid-level innovation) — улучшающие нововведения, носящие прикладной характер. Одно из подтверждений инновационности этих компаний — их готовность вкладываться в исследования и разработки: по оценкам некоторых авторов, средняя доля расходов на R&D в общем объеме выручки HGFs почти вдвое превышает типичный уровень прочих компаний26.

Еще один миф, не прошедший испытания исследователями, связан с утверждением, что один из главных источников появления новых инноваторов и быстрорастущих компаний — университеты. С одной стороны, многочисленные эмпирические исследования университетских спин-офов продемонстрировали, что реальный потенциал для взрывного роста имеется лишь у небольшой их части, в то время как подавляющее большинство из них так и остается относительно небольшими компаниями27. С другой стороны, ряд исследователей отмечают, что относительно зрелые HGFs крайне редко используют различные университетские спин-офы в качестве ключевых источников инновационных идей и решений. В таком качестве для них традиционно выступают их важнейшие контрагенты-поставщики, а также заказчики и конечные потребители продукции.

«Скрытые чемпионы» как особая категория МСП

Для полноты картины имеет смысл упомянуть серию публикаций, стоящую несколько особняком по отношению к «мейнстримовским» исследованиям средних быстрорастущих компаниям, автором которых является немецкий экономист Герман Симон. Если описанные выше исследователи в значительной степени отталкивались от англосаксонской исследовательской традиции и показывали особенности прежде всего компаний США, Великобритании и близкой к ним по духу Скандинавии, то Симон в качестве объекта изучения выбрал компании ФРГ, Австрии, Швейцарии. Результатом проведенных им исследований стала оригинальная концепция так называемых скрытых чемпионов (в английской версии — hidden champions, в исходной немецкой — heimliche/unbekannte Gewinner или mittelstand, «средний класс»)28.

Подход, предложенный Симоном, можно рассматривать как своеобразную альтернативную модель анализа быстрорастущих компаний. Разумеется, по своему генезису, набору определяющих критериев и ряду формальных характеристик компании-«скрытые чемпионы» Симона и компании-«газели» (если в данном случае воспользоваться изначальным термином, предложенным Берчем) имеют существенные отличия друг от друга. Однако имеются у них и выраженные общие черты, особенно с отмеченными выше «зрелыми газелями».

Особенности «скрытых чемпионов»

Изначально (в своей первой версии данной концепции 1996 года) Симон предложил относить к «скрытым чемпионам» (далее — HCs, от hidden champions) инновационно и экспортно ориентированные малые и средние компании, обладающие тремя ключевыми характеристиками: 1) они должны занимать первое или второе место на мировом рынке (по процентной доле в общем объеме продаж) в определенной узкоспециализированной продуктовой нише; 2) среднегодовой объем их выручки не должен превышать 1 млрд долларов США; 3) они не должны быть на слуху у рядовых граждан (этим критерием «непубличности», собственно, и объясняется этимология самого термина).

magnifier (1).png Немецкий исследователь Герман Симон выявил компании особого типа — «скрытые чемпионы»: МСП, занимающие лидерские позиции на мировом рынке в своей нише, но практически неизвестные рядовым гражданам

Выявленные Симоном в соответствии с указанными критериями HCs сегодня представляют собой мощную прослойку семейных предприятий в немецкоязычных странах Европы. Как правило, они располагаются в небольших провинциальных городках, имеют долгую и успешную историю ведения бизнеса (средний возраст НС из выборки Симона — 61 год). Основную часть доходов эти компании получают от экспортных продаж (HCs, кстати, приносят порядка 25% от общего объема экспортной выручки Германии). В дальнейшем компании, соответствующие по своим характеристикам под определение HCs, были найдены Симоном и его коллегами во многих других странах мира. Соответственно, позднее исследователи несколько скорректировали общую методологию определения «скрытых чемпионов». Некоторые исследователи и политики стали внимательно изучать не только самих «скрытых чемпионов», но и компании — кандидаты на их роль и, кроме того, в последней книге Симона 2012 года частичной авторской правке подверглись и сами критерии отбора таких компаний.

В частности, первый его критерий стал включать в себя требование по отношению к компаниям — кандидатам на включение в элитный список HCs быть первыми, вторыми или третьими в мире в соответствующих узкоспециализированных рыночных нишах либо занимать лидирующие позиции на своих континентальных рынках (например, европейском, азиатском или американском). По второму критерию, среднегодовому объему выручки, верхняя планка была поднята с 1 до 3 млрд долларов (что, впрочем, заметно ослабило первоначальную смысловую нагрузку самого термина HCs). Наконец, по третьему критерию еще в 2007 году было сделано специфическое уточнение: «Эти компании в основной своей массе не должны быть зарегистрированными на фондовых биржах»29. Очевидный вывод, который следует из этих цифр: HCs — куда более редкий феномен современной экономики, чем те же компании-«газели».

HCs, как и HGFs, отличаются более высокими темпами роста по сравнению со среднерыночными. И хотя эти темпы у HCs несколько ниже, чем у HGFs (напомним, что, согласно Берчу и его последователям, у «газелей» выручка должна расти на 20% ежегодно), они сохраняются на протяжении относительно долгого времени. По оценкам самого автора, представленным им в последней, третьей, книге, посвященной анализу феномена HCs, для этих компаний, как правило, характерен устойчивый органический рост выручки, который в среднем составляет около 9% ежегодно31.

magnifier (1).png Феномен «скрытых чемпионов» широко распространен не только в германоязычных странах. Сегодня в различных странах мира исследователи насчитывают около 2800 таких компаний

Впрочем, относительно более длительные отрезки времени, в течение которых наблюдается органический рост HCs, периодически перемежаются у них со сравнительно короткими эпизодами «беспорядочного» непредсказуемого роста, которые в основном катализируются внешними рыночными факторами. Подобное их свойство также вызывает очевидные ассоциации с упоминавшейся выше концепцией «неуправляемого взрывного роста» HGFs, предложенной британскими экономистами Россом Брауном и Сьюзан Моусон. В результате средние темпы прироста выручки компаний-HCs из основной выборки Симона на десятилетнем периоде наблюдения составляют около 200%32.

Особенностью HCs является их целенаправленная концентрация на узкоспециализированных рыночных сегментах на самом начальном этапе развития. При этом они предпочитают выбирать в качестве целевых нишевые рынки с относительно низким уровнем конкуренции: в большинстве случаев — не более чем с 10–12 уже действующими на них рыночными игроками33.

Кроме того, HCs, несмотря на свою изначальную инновационную направленность, в основной своей массе редко становятся законодателями технологической моды. Разрабатываемые ими инновации не прорывные, то есть в большей степени они связаны с улучшающими нововведениями в технологическом процессе, дистрибуции, логистике, маркетинге, дизайне и т. п.35

«Скрытые чемпионы» и «быстрорастущие компании»

Можно утверждать, что быстрорастущие компании (HGFs) и «скрытые чемпионы» (HCs) — это, по сути, две близкородственные категории (или «разновидности одной породы», как образно выразился немецкий экономист Роберт Грюнвальд36). Обе эти разновидности заметно опережают своих рыночных конкурентов по основным финансово-экономическим показателям, обе в целом активно вовлечены в инновационную деятельность и в значительной степени ориентированы на глобальные рынки. В случае с HGFs следует сделать оговорку, что речь должна идти не о любых быстрорастущих компаниях, а о той их подкатегории, которая, как мы уже отмечали выше, рядом исследователей определяется как быстрорастущие инновационные предприятия (HGIEs). HCs в основной своей массе относятся к числу достаточно длительно функционирующих компаний среднего бизнеса, тогда как HGFs представляют собой куда более пеструю палитру предприятий самых различных размеров и возрастов.

В 2007 году команда специалистов консалтинговой компании McKinsey провела крупномасштабное исследование немецких компаний среднего бизнеса, в ходе которого были проанализированы около 5000 таких компаний, главным образом из верхнего сегмента. Из них были отобраны те, которые по своим основным характеристикам соответствовали формальным требованиям для HCs, обозначенным Германом Симоном. На основе информации, собранной в ходе этого исследования, его ведущие авторы Юрген Мефферт и Хольгер Кляйн в том же 2007 году опубликовали доклад, в котором, в частности, попытались построить теоретическую модель типичного жизненного цикла HCs37.

Если попытаться в самом сжатом виде представить основные тезисы Мефферта и Кляйна, то эта модель выглядит примерно следующим образом. На начальном этапе своего развития компании-HCs являются узконишевыми производителями (specialisers). На этом этапе они строят свою рыночную стратегию прежде всего на применении инкрементных инноваций: вносят незначительные улучшения и ведут доработку уже существующих продуктов и технологических процессов.

Следующим шагом в их развитии становится постепенное преобразование в «лидеров компетенций» (competence leaders). Для перехода на эту более высокую стадию они, вместо того чтобы заниматься по преимуществу улучшением уже имеющихся на рынке продуктов, начинают все более активно вовлекаться в разработку новых продуктов и технологий, пытаются найти применение существующим технологиям в совершенно новом производственном контексте.

magnifier (1).png В жизни большинства HGFs в период от 5 до 25 лет с момента создания возникает развилка («Архимедова точка»): станут они динамично растущими «скрытыми чемпионами» или останутся рядовыми участниками рынка

Продолжая дальнейшее развитие в статусе competence leaders, HCs постепенно осваивают смежные рыночные сегменты, выходят на другие страновые рынки. Результатом такого развития становится все большая экспортная ориентация HCs и их превращение в глобальные компании. Наиболее успешно прошедшие эти этапы своего развития компании-HCs — уже не specialisers, а подлинные инновационные и технологические лидеры, способные постоянно вести R&D и выводить на рынок инновационные продукты и технологии. Многие из этих компаний преобразуются в разветвленные, диверсифицированные промышленные корпорации и создают автономные бизнес-подразделения по различным направлениям своей производственной деятельности38.

Любопытную попытку частичной интеграции концепции HCs с мейнстримовской программой исследований HGFs в другой своей относительно недавней (2014 год) статье предпринял уже упомянутый Роберт Грюнвальд. Для обоснования своих рассуждений он, в частности, использовал концепцию жизненного цикла HCs, предложенную Меффертом и Кляйном. В частности, Грюнвальд отмечает, что, «как показывают результаты ряда недавних исследований феномена быстрорастущих компаний, период их жизни от 5 до 25 лет (с момента создания), по всей видимости, является ключевым для определения дальнейшей стратегической траектории их развития. На этой стадии жизненного цикла компаний фактически определяется, обладают ли они достаточным потенциалом для того, чтобы стать в дальнейшем динамично развивающимися компаниями-specialisers и в конечном счете инновационными лидерами, то есть подлинными компаниями — «скрытыми чемпионами». Или эти компании так и останутся рядовыми участниками рынка, постепенно лишившись временного статуса «быстрорастущих». Этот период времени, от 5 до 25 лет, можно уподобить «архимедовой точке опоры» (Archimedean point) — условному промежутку, в течение которого государство должно особенно активно помогать таким компаниям в их развитии, предоставляя им различную финансовую поддержку (в виде субсидий, грантов, льготных займов и т. п.), а также оказывая им персонифицированное информационно-консультативное содействие»39.

В заключение отметим, что концепция «скрытых чемпионов», разработанная Германом Симоном и рядом его последователей, в последние годы стала пользоваться повышенным вниманием во многих странах мира, прежде всего в ряде азиатско-тихоокеанских государств (в частности, в Южной Корее, на Тайване, в Малайзии, Сингапуре и даже в Австралии). Так, высокопоставленные политики Южной Кореи и Тайваня относительно недавно официально инициировали реализацию сразу нескольких крупномасштабных государственных программ, направленных на искусственное «выращивание» и дальнейшее активное стимулирование роста инновационно ориентированных национальных компаний малого и среднего бизнеса, способных в дальнейшим стать глобальными «скрытыми чемпионами».

magnifier (1).png Идеи Германа Симона подтолкнули многие страны (Тайвань, Малайзию, Сингапур) к реализации госпрограмм, направленных на искусственное «выращивание» инновационно ориентированных МСП, способных стать глобальными «скрытыми чемпионами»

Особенно тема поиска и стимулирования роста «скрытых чемпионов» пришлась по вкусу руководству Тайваня. В августе 2012 года на специальном правительственном совещании премьер-министр Тайваня Чэнь Чун обозначил новую приоритетную задачу — добиться в течение ближайших трех лет появления на острове 100 сильных быстрорастущих компаний «среднего звена», по типу немецких компаний категории mittelstand, то есть «скрытых чемпионов». Предполагается, что такие компании при помощи разработанных ими инновационных технологий и продуктов станут лидерами мирового рынка в различных специализированных нишах. В свою очередь в 2013 году президент Тайваня Ма Инцзю в специальном новогоднем обращении к согражданам заявил, что одной из главных составляющих модернизации национальной экономики в ближайшие годы должна стать новая программа поддержки hidden champions (президент даже специально произнес тогда в прямом эфире этот термин на английском языке)40. В том же 2012 году под прямым патронажем министерства экономики Тайваня (MOEA) была запущена первая трехлетняя стадия практической реализации новой госпрограммы, получившей (видимо, из уважения к стране, ставшей родиной самого понятия «скрытые чемпионы») англо-немецкое гибридное название Mittelstand Award.

verified-text-paper.png В последние годы в России государство все более пристальное внимание стало обращать на сегмент МСП. Однако под этим термином в основном понимают мелкую розницу, кустарные мастерские, в лучшем случае — студенческие стартапы. Это искаженное восприятие не позволяет увидеть в общей массе МСП слой средних быстрорастущих технологических компаний, которые уже сейчас лидируют в своих рыночных нишах и имеют потенциал для превращения в национальных и даже глобальных чемпионов. А неумение различить эти компании на общем фоне не способствует формированию целенаправленных инструментов работы с ними. Появлению более прецизионных инструментов наблюдения за МСП в арсенале отечественных специалистов может способствовать обращение к наработкам зарубежных коллег.

Зарубежные исследователи уже давно обратили внимание на феномен быстрорастущих компаний. Классик исследований МСП американский ученый Дэвид Берч еще в 1981 году предложил для таких компаний яркий образ «газелей». Последовавший за этим целый ряд исследований углубил понимание особенностей таких компаний. Выяснилось, что доля «газелей» в общем числе фирм обычно совсем невелика — от 2–3 до 15% в разных странах, но они крайне важны для общего экономического роста. ОЭСР предложила использовать для «газелей» более строгий термин — «быстрорастущие фирмы» (high growth firms, HGFs) — и дала для них определение: «Компании со средним ежегодным приростом числа сотрудников или оборота более чем на 20% в течение трехлетнего периода и более чем с 10 сотрудниками».

Исследователи HGFs обнаружили внутри этого относительно небольшого бизнес-сообщества специальные подвиды: относительно крупные «суперударопрочные» фирмы (super-high-impact firms), экспортно ориентированные «глобальные “газели”» (global gazelles), инновационно активные компании (high growth innovative enterprises). Открытием стало то, что наиболее быстрорастущими (по итогам сразу нескольких исследований) оказались компании намного более старые, чем общая масса: со средним возрастом около 25 лет. Причем эта категория HGFs не только наиболее динамична с точки зрения финансовых результатов, но и активнее создавала новые рабочие места по сравнению с более молодыми компаниями.

Эти характеристики оказались очень схожи с феноменом компаний «скрытых чемпионов», открытых немецким исследователем Германом Симоном. В его трактовке это МСП, занимающие лидерские позиции на мировом рынке в своей нише, но практически неизвестные рядовым гражданам. Несмотря на свою малозаметность, эти компании приносят около 25% общего объема экспортной выручки Германии. Эти наблюдения также нашли многочисленных последователей, которые выяснили, что «скрытые чемпионы» широко распространены не только в германоязычных странах. Сегодня в различных странах мира насчитывают около 2800 таких компаний.

Идеи Германа Симона подтолкнули правительства многих стран к реализации госпрограмм, направленных на искусственное «выращивание» инновационно ориентированных МСП, способных стать глобальными «скрытыми чемпионами». Особенно много почитателей этой концепции оказалось в странах Юго-Восточной Азии: Тайване, Малайзии, Сингапуре, Южной Корее. Российским аналитикам и государственным деятелям, размышляющим о том, как бы ускорить экономический рост в нашей стране, было бы полезно не только внимательно изучить эти начинания, но и кое-что позаимствовать в плане целенаправленной работы по выращиванию «скрытых чемпионов».

*При подготовке статьи использованы материалы, созданные в ходе проведения аналитического исследования компаний рейтинга «ТехУспех» в 2015 году по заказу АО РВК.

Автор благодарит ведущего аналитика Института менеджмента инноваций НИУ ВШЭ Т. К. Оганесяна за бесценный вклад в подготовку этой статьи.

Темы: Аналитика

Еще по теме:
24.11.2023
Почему страны Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива испытывают трудности в области инноваций, нес...
10.11.2023
Исследование российских быстрорастущих компаний, опубликованное в свежем номере «Российского журнала менеджмента», подтв...
03.03.2023
Для компенсации резкого, почти двукратного, сокращения импорта оборудования и ноу-хау и обеспечения поступательного разв...
27.07.2021
Институт менеджмента инноваций ВШБ НИУ ВШЭ представил результаты исследования российских быстрорастущих компаний. Оказал...
Наверх