Консорциумы и платформы против санкций

Эти предварительные данные, детализация которых появится в конце марта, привел Валентин Макаров, президент некоммерческого партнерства «Руссофт», объединяющего отечественные компании —разработчики программного обеспечения. «Прогноз на 2018 год: объем зарубежных продаж продолжит расти, прежде всего за счет рынков стран третьего мира», — отмечает президент «Руссофта».

«ИТ-индустрия — один из самых быстрорастущих секторов российского несырьевого экспорта, если не самый быстрорастущий. Фактически он на втором месте по объемам продаж после рынка вооружений и превосходит объемы экспортных продаж атомной промышленности, — говорит вице-президент НИУ ВШЭ Игорь Агамирзян. — В первую очередь этот результат достигнут, конечно, за счет высокой квалификации российских разработчиков. А во-вторых, благодаря тому, что экспорт как продуктов, так и услуг в области разработки ПО, почти на сто процентов реализуется частными компаниями».

В «Руссофте» отмечают, что в США антироссийские санкции негативно сказались на сегментах информационной безопасности, финтеха и на продажах для госсектора. «В то же время в других секторах сотрудничество не пострадало», — заверяют представители партнерства. Наиболее активно развивается сотрудничество в самых быстроразвивающихся сегментах — искусственного интеллекта, больших данных, телемедицины, виртуальной реальности, киберфизических систем.

По данным «Руссофта», в 2017 году значительно увеличилось число бизнес-миссий россиян в развивающиеся страны (Юго-Восточная Азия, арабский мир), которые проходили при поддержке Российского экспортного центра. Этот процесс начался в 2016 году. Конвертация коммивояжерской активности в рост объема продаж обычно происходит на горизонте полутора-двух лет. «От этого сегмента мирового рынка можно ожидать существенного роста начиная с 2018–2020 годов, — говорят в “Руссофте”. — Уже в 2017-м появились первые результаты: например, “Лаборатория Касперского” полностью компенсировала потери на американском рынке за счет продаж в развивающихся странах, в целом показав рост продаж на восемь процентов».

По словам Валентина Макарова, в азиатские и арабские страны нужно выходить с платформенными решениями, которые создаются консорциумами компаний. Подобные российские консорциумы уже преуспели во Вьетнаме и Индонезии. Не последнюю роль в этом сыграла группа компаний «АйТи», считает г-н Макаров.

Прокомментировать успехи россиян мы попросили члена правления ГК «АйТи» Дмитрия Ведева.

— Дмитрий, какова ситуация с экспортом российского программного обеспечения в США и Европу на фоне санкций?

— Для начала стоит отметить, что экспорт ПО состоит из двух частей. Первое — экспорт продукта, то есть лицензионного программного обеспечения, второе — разработки программного обеспечения по заказу западных компаний. В России всегда доминировал экспорт услуг. То есть большую часть экспорта, процентов 70–75, всегда составляла разработка заказного программного обеспечения. Доля продуктов была относительно невелика. Все мы знаем «Касперского», ABBYY, ряд фирм в области информационной безопасности. Чтобы перечислить продуктовые компании, действующие на американском рынке, хватит пальцев одной руки. Основную массу составляет именно экспорт услуг, программ, разработанных специально под конкретного заказчика.

В целом западный рынок стал тяжелее для российских компаний. Все мы видели, какие были проблемы у компании Касперского. Общий негативный имидж России сказывается на всем. Любая западная компания трижды подумает в условиях санкций, работать ли ей с россиянами.

Продуктовый бизнес будет прирастать развивающимися странами. Экспорт услуг тоже будет прирастать, но он не уйдет со своих традиционных рынков. А традиционные рынки — это в основном все-таки англосаксы, немцы, с кем мы и раньше работали.

— В чем проблемы экспорта на Запад?

— Выход на западные рынки дорогой, сильно дороже, чем на развивающиеся. И даже не потому, что дороже рабочая сила. Например, патентование и регистрация торговых знаков — это десятки тысяч долларов на один продукт. К тому же практически все российские компании, которые выходили на американский рынок, столкнулись с патентными троллями, с судами по авторским правам. Там очень четко действует такая система защиты. И ABBYY судилась, и «Касперский» судился с вечными патентными троллями.

— А кто такие патентные тролли?

— Это достаточно распространенная практика. Вы знаете, как Samsung пытались выжить с американского рынка? Приходит компания Samsung, тут же против нее возбуждают дела, что она нарушила какие-то патенты Apple. И пока суд не кончился, запрещают продавать продукцию на американском рынке. Суды тянутся долго, стоят огромных денег. Нужны адвокаты и прочее, и прочее.

— Вернемся к трудностям выхода на западные рынки…

— Да, вторая проблема состоит в том, что у нас очень мало компаний, которые готовы предоставить полное платформенное решение, как Microsoft, например. Представитель Microsoft приходит к клиенту и говорит: «Вот тебе операционная система Windows, почта Exchange, вот тебе система управления базами данных, вот тебе Office». Полная первоначальная начинка компьютера от одного производителя. В России, конечно, таких крупных компаний нет, у нас в основном производятся какие-то более узкие решения. Да, у нас есть, например, «1С: Бухгалтерия», но нет ни операционной системы, ни почты своей, чтобы все предоставить.

Поэтому, поскольку отечественные компании достаточно маленькие в мировом масштабе, они вынуждены объединяться в консорциумы, чтобы предлагать коллективное решение, которое может закрыть основные потребности клиента.

Приведу пример. У нашей компании «АйТи» в рамках защищенных корпоративных решений для корпоративной мобильности есть мобильное рабочее место. У компании InfoWatch Наталии Касперской есть система защиты от утечек, а у компании «ИнфоТеКС», например, есть система защиты при передаче сигнала. И вот, объединившись втроем в маркетинговом плане, мы продвигаем на рынок решение от трех поставщиков, которое может закрыть все проблемы, связанные с безопасным доступом к корпоративным приложениям со смартфона.

— Что вы можете сказать об отношениях российских экспортеров ПО с развивающимися странами?

— Среди развивающихся стран я бы выделил четыре основных рынка. Первый рынок, на который все пошли, — это государства Персидского залива, арабский мир. Второй регион — Юго-Восточная Азия: Вьетнам, Индонезия, Филиппины, Таиланд. Третий весьма интересный, как ни странно, регион — Африка в ее классическом понимании, то есть южнее Сахары. Это две страны-лидера — ЮАР и Нигерия. В Нигерии, кстати, численность населения уже больше, чем в России.

И аккуратно делаются попытки выхода на Латинскую Америку. Она достаточно сильно удалена географически, особого опыта нет, хотя, я знаю, ряд компаний открывает там офисы, например в Уругвае, в Бразилии.

— Что способствует росту российского экспорта в эти регионы?

— Во-первых, эти рынки только сейчас стартуют. У них большие потребности в информатизации в целом. У них быстрорастущие рынки, и они еще не заполнены.

Во-вторых, они чувствительны к цене. И, соответственно, продукция, которая дешевле, интересна для них.

В-третьих, во многих из этих стран значительная часть национальной элиты имеет российское образование: МФТИ, МИФИ, МГУ. Многие министры, чиновники высокого уровня в тех же Вьетнаме, Намибии, Нигерии учились у нас. И они доверяют российским технологиям, российскому качеству. Они понимают, что мы — страна, которая что-то умеет.

В-четвертых, в странах Персидского залива, например, понимают, что ставка только на западные продукты делает тебя уязвимым. У них нет такого наивного представления, что русские шпионят через софт, а американцы не шпионят. Они прекрасно понимают, что шпионят все. И они при этом понимают, что нельзя класть все яйца в одну корзину. По каким-то проектам они готовы сотрудничать с нами.

— Насколько серьезную поддержку оказывает нашим компаниям государство?

— Какое самое главное изменение в отрасли произошло за последние два года? Государство обратило на нее внимание и начало формулировать последовательную долгосрочную политику в области ИТ. Ведь до 2014 года считалось: зачем изобретать велосипед, давайте будем покупать продукты Microsoft и Oracle. Зачем нам нужны свои Microsoft и Oracle? Но, как выяснилось, сегодня роль ИТ в национальной безопасности в целом и в безопасности бизнеса в частности очень высока. Бизнес и государство критически зависят от информационных технологий, поэтому события последних лет заставили государство начать формулировать долгосрочную стратегию в области ИТ.

И было сделано очень много полезных вещей. Российским ИТ-компаниям дали налоговые льготы. Дали преференции в области госзакупок. Начали поддерживать экспорт. Развернули целый ряд программ вроде «Цифровой экономики», Национальной технологической инициативы, которые предусматривают в том числе и госзаказ на развитие технологий. То есть отрасль стала одной из важных для народного хозяйства. Поддержка экспорта очень важна. Российский рынок относительно невелик. И чтобы быстро расти, компании должны продавать не только в России, но и по всему миру.

— А как государство помогает в торговле с другими странами?

— Я хочу особо отметить Российский экспортный центр, который с прошлого года начал оказывать очень весомую помощь в продвижении услуг российских айтишников. Например, они компенсируют до 80 процентов участия в зарубежных выставках, организуют торговые миссии. Минэкономразвития стало подключать торгпредства, и многие из них помогают российским ИТ-компаниям в поиске потенциальных контрагентов. Еще пять лет назад такого не было. Плюс оказывается нематериальная помощь. Это различные консультации, справки по рынкам. Обучение в области внешнеэкономической деятельности. В общем, лед тронулся.

— И последний вопрос. Насколько мы отстаем, к примеру, от Индии и Китая?

— Конечно, в нашей стране системные меры приняты совсем недавно. Если посмотреть на тот же Китай, на развитие ИТ-производства в Индии, то это процесс, который занимает десять-двадцать лет. И в Индии сейчас экспорт софта, по-моему, 120 миллиардов долларов. Это огромная сумма. У нас, может быть, весь нефтегаз сравнится с такой суммой. Но индусы начали это делать с 1989 года. То есть прошло почти тридцать лет. То же можно сказать и про Китай. Если посмотреть на крупнейшие ИТ-компании мира, то среди них как минимум три — китайские. Но Китай тоже, наверное, лет пятнадцать этим занимается. Так что, я думаю, на относительно коротком, десятилетнем, историческом этапе мы увидим много позитивных сдвигов и на собственном рынке, и в российском экспорте.