Компания 25 октября 2021

Памяти русского глобального чемпиона

В США 22 октября на 83-м году жизни умер выдающийся российский ученый и технологический предприниматель Валентин Гапонцев, построивший фирму — глобального чемпиона, прочно связанную с Россией
Памяти русского глобального чемпиона
Валентин Гапонцев создал компанию мирового уровня IPG Photonics с отделениями во многих странах мира по производству волоконных лазеров на основе собственных разработок
rueconomics.ru

В алентин Гапонцев создал компанию мирового уровня IPG Photonics с отделениями во многих странах мира по производству волоконных лазеров на основе собственных разработок. Forbes оценивал состояние Гапонцева в 2,8 млрд долларов. Фирма Гапонцева контролирует 80% мирового рынка волоконных лазеров большой мощности, которые используются в телекоммуникациях и в промышленности для сварки, резки, гравировки и других видов обработки металлов.

В 1990 году ученый, который тогда был заведующим лабораторией Института радиотехники и электроники РАН, решил заняться бизнесом и создал небольшую фирму «НТО “ИРЭ-Полюс”» совместно с сотрудником НИИ «Полюс» Александром Шестаковым. ИРЭ РАН и НИИ «Полюс» выступали в качестве ее соучредителей. Этот союз был неслучаен. НИИ «Полюс» был крупнейшим в СССР институтом, занимавшимся всем спектром лазеров — газовыми, твердотельными и полупроводниковыми — и приборами на их основе для различных гражданских и специальных целей.

И хотя этот союз оказался недолгим (Гапонцев и Шестаков разошлись в оценке перспектив направлений развития компании), ее название «ИРЭ-Полюс» закрепилось за ней и за IPG (это английский вариант русского названия). И сам Гапонцев еще в 2008 году в интервью опубликованном в журнале «Эксперт», которое автор этих строк взял вместе с Андреем Виньковым, счел необходимым подчеркнуть: несмотря на то что штаб-квартира компании находится в США, она остается российской. Как он сказал: «Об IPG во всем мире говорят как о русской, российской компании. До сих пор из 1300 наших сотрудников примерно 70 процентов — выходцы из России. Ключевые инженерные позиции занимают российские граждане».

magnifier (1).png Первоначально предполагалось, что компания займется внедрением в России разработок в области твердотельных лазеров и лазерных материалов, выполненных в 1980-е годы группами Гапонцева в ИРЭ и Шестакова — в «Полюсе». Однако два года безуспешных попыток показали, что выбранные направления бесперспективны в силу экономической разрухи на внутреннем рынке и низкой конкурентоспособности на внешнем

Развод Гапонцева с командой из «Полюса» отражал их разные представления о бизнесе. Первоначально предполагалось, что компания займется внедрением в России разработок в области твердотельных лазеров и лазерных материалов, выполненных в 1980-е годы группами Гапонцева в ИРЭ и Шестакова в «Полюсе». Однако два года безуспешных попыток показали, что выбранные направления бесперспективны в силу экономической разрухи на внутреннем рынке и низкой конкурентоспособности на внешнем.

Гапонцев предложил закрыть неэффективные проекты и сосредоточиться на новом перспективном направлении — волоконных лазерах и усилителях. Пионерские работы в этой области появились к тому времени в США и Англии. Предварительные результаты были получены и в «ИРЭ-Полюс». Группа Александра Шестакова отказалась поддержать изменения в бизнес-ориентирах, в результате чего в начале 1994 года коалиция распалась, и команда «Полюса» вышла из состава НТО. Известно, что Шестаков сохранил позиции одного из крупнейших, возможно даже в мире, специалистов по твердотельным лазерам с полупроводниковой накачкой, но серьезным предпринимателем он так и не стал.

Правда, в дальнейшем эта связь с Россией, которая, несмотря ни на что, сохраняется и сейчас, стала определенной проблемой для Гапонцева. В 2018 году он вместе с рядом других крупных российских предпринимателей попал в санкционные списки, но сумел договориться с американским минфином об исключении из этих списков на основе мирового соглашения, условия которого неизвестны.

В интервью, которое Гапонцев дал автору этих строк в 2018 году (оно пока не опубликовано), он, подтверждая российский характер своей компании, сказал: «Не только я — весь мир нас считает русской компанией. Уникальная русская компания. Мы всё, что необходимо для выпуска наших лазеров и установок на их основе делаем в России, даже элементную базу. Здесь мощный центр разработок и новых типов лазеров, и оптики и систем. И мы будем развивать все это дальше».

Эрбиевое стекло

В интервью «Эксперту» 2008 года Гапонцев так рассказывал о начале своего предпринимательского пути: «Когда в ходе реформ представилась возможность делать еще в СССР бизнес, мне было 53 года. А меня всегда тянуло попробовать себя самостоятельно… У меня была хорошая репутация в международном научном сообществе, и предложений о работе за рубежом хватало. И я решил рискнуть, начать свое дело. Несмотря на возраст. Сначала по старым наработкам. Но скоро стало ясно, что на них бизнес не получится. Необходимо было найти что-то новое, сногсшибательное — и в то же время технологически простое, чтобы склепать первые образцы на коленках. Технологий ведь не было. И я выбрал волоконную оптику. Но не малосигнальную, где уже шел вал разработок для телекоммуникационных и сенсорных систем, а силовую, где еще конь не валялся...

В 60‒70-е годы я занимался разработкой и исследованиями лазерных стекол. Мы первыми в мире создали и внедрили высокоэффективные фосфатные лазерные стекла. У нас было десятка два международных патентов. Американцы тоже интенсивно работали в этом направлении. Особенно для применения в лазерной термоядерной программе. Однако мы их опередили, и они изучали наш опыт.

magnifier (1).png В компании работает высококвалифицированный интернациональный коллектив сотрудников из 560 человек, включая более 50 докторов наук. Ведущий научно-технический потенциал IPG сосредоточен в США, Германии и России, где она имеет лаборатории общей площадью до 5000 кв. м и производственные мощности до 25 тыс. кв. м. Большинство научно-технического персонала группы составляют граждане России и наши соотечественники за рубежом

Позднее я первым сделал высокоэффективное эрбиевое (эрбий — редкоземельный элемент, компонент для производства лазерных стекол. — “Стимул”) стекол для безопасного лазерного дальномера. Это был лазер с полуторамикронной длиной волны, наиболее безопасной для зрения. До сих пор большинство дальномеров в мире используют этот материал, на который мы тогда получили патент.

В 80-е годы я сосредоточился на фундаментальных исследованиях, хотя ряд предварительных экспериментов по лазерной тематике с одним из студентов все-таки провел.

В 1992 году, уже после начала интенсивных исследований по волоконным лазерам, на меня по наводке одного из профессоров Миланского университета, с которым я тогда лично даже не был знаком, вышел первый серьезный заказчик из Италии. Приехали трое менеджеров крупной телекоммуникационной фирмы Italtel и стали просить помочь им в разработке микролазера на эрбиевом стекле. Я ответил, что это уже вещи десятилетней давности, мне это неинтересно, и рассказал о предварительных результатах по волоконным лазерам. Они страшно заинтересовались, мы быстро набросали три проекта и в результате пожали руки, подписав три контракта на 750 тысяч долларов. Торгуясь, они очень удивлялись, зачем мне нужна такая по тем временам громадная для России сумма, когда у нас зарплата двадцать долларов. Пришлось объяснять, что ситуация быстро меняется, нам нужны оборудование и материалы, а самое главное — все равно наше предложение раз в пять дешевле, чем попросил бы любой у них за ту же работу».

Завоевание мирового рынка

Когда встал вопрос о постановке производства, Italtel предложила провести эти работы в Италии. Организация производства в России представлялась этой фирме невозможной из-за огромного коммерческого риска при отсутствии второго западного поставщика. Сошлись на организации независимой компании в Германии, где к тому времени Гапонцеву удалось найти новый крупный заказ на разработку импульсного волоконного лазера для систем контроля препятствий в полетах.

В 1995 году Гапонцев переехал на работу в ФРГ и основал фирму IPG Laser GmbH. В течение 1995‒2000 годов эта фирма при участии НТО разработала и выпустила на мировой рынок более 600 уникальных приборов, многие из которых вне конкуренции до настоящего времени. С 1997 года фирма начала их серийное производство.

В 1997 году Гапонцев основал фирму IPG Fibertech S.r.l. в Милане, а в конце 1998-го — IPG Photonics Corporation в Оксфорде (США), которая и стала штаб-квартирой транснациональной группы IPG в 2000 году.

С 2001-го в эту группу также вошли новые компании в Индии (Бангалор) и Англии (Лондон).

magnifier (1).png Собственно, это и было одной из главных причин развода Гапонцева с командой «Полюса»: он рвался на рынок, а они искали пути его обхода. Интересно, что уже после того, как IPG стала всемирной компанией, Гапонцев снова обратился в «Полюс» с предложением о сотрудничестве, рассчитывая на интеллектуальный потенциал и производственные мощности института

В настоящее время приборы IPG используются, в частности, в системах связи, в лазерных станках и в лазерных сварочных аппаратах, в летательных аппаратах и системах контроля движения. От производства лазеров компания в начале 2010-х годов перешла к производству установок и оборудования на основе своих лазеров, в первую очередь сварочных. Заказчики IPG находятся в Европе, США, Японии, Канаде, на Ближнем и Дальнем Востоке и, конечно, в России, где Гапонцев создал крупный научно-производственный центр.

В компании работает высококвалифицированный интернациональный коллектив сотрудников из 560 человек, включая более 50 докторов наук. Ведущий научно-технический потенциал IPG сосредоточен в США, Германии и России, где она имеет лаборатории общей площадью до 5000 тыс. кв. м и производственные мощности до 25 тыс. кв. м. Большинство научно-технического персонала группы составляют граждане России и наши соотечественники за рубежом.

В том же неопубликованном интервью 2018 года Гапонцев так охарактеризовал положение своей компании на мировом рынке: «По лазерам и лазерной оптике мы занимаем по финансовым показателям процентов сорок мирового рынка, а учитывая, что наши лазеры дешевле, чем у конкурентов, то в физических единицах — более пятидесяти. А по волоконным лазерам мы занимаем восемьдесят процентов и продолжаем эту долю увеличивать». И заметил, что он все время ожидал, что у компании появятся достойные конкуренты, но их до сих пор нет. «Нашу продукцию с 1995‒1996 года все время пытаются скопировать. Мощнейший реинжиниринг идет по всему миру. До десяти миллиардов долларов за это время было потрачено только на реинжиниринг нашей продукции. Но все равно все далеко позади. Потому что мы используем новейшую элементную базу, которую мы самостоятельно разрабатываем и непрерывно и очень быстро развиваем. А нужны не один и не две компонента, а сотни. Причем их все время нужно модернизировать. Мы начали этим заниматься больше двадцати лет назад. У нас большой научный и инженерный задел. И мы держим все в своих руках и полностью все контролируем».

Перст судьбы

Мы уже рассказали выше о разводе команды Гапонцева и команды НИИ «Полюс», работе в котором автор этих строк отдал двадцать лет и, хотя давно ушел оттуда, продолжает следить за его судьбой, переживая все ее перипетии. В этом НИИ, много сделавшем для решения оборонных задач, были также разработаны многочисленные установки гражданского применения. Технологические — такие как установки по обработке кристаллов в часовой промышленности, для лазерной гравировки. Медицинские — лазерный скальпель, установка для лечения глаукомы, к которым с гордостью приложил руку и автор этих строк. И многие другие. Причем многие из этих установок были первыми в мире. Почему я об этом вспомнил? Казалось бы, после перехода к рынку именно гражданское направление разработок должно было расцвести в НИИ. И об этом говорит опыт Гапонцева. Но в НИИ «Полюс» удивительным образом отказались от гражданских разработок: государство фактически прекратило поддерживать именно гражданские разработки, в том числе для того, чтобы институты выходили с ними на свободный рынок, но, как мне признавались некоторые ведущие сотрудники института, они не понимают, как это сделать, да и боятся. Поэтому легче оказалось отказаться от них.

Собственно, это и было одной из главных причин развода Гапонцева с командой «Полюса»: он рвался на рынок, а они искали пути его обхода. Интересно, что уже после того, как IPG стала всемирной компанией, Гапонцев снова обратился в «Полюс» с предложением о сотрудничестве, рассчитывая на интеллектуальный потенциал и производственные мощности института. Встретился с руководством института, но они снова не решились на сотрудничество, в очередной раз, как мне рассказали сотрудники института, не поверив и в перспективы, которые им описал Гапонцев, и в собственные силы для работы на рынке. И Гапонцеву пришлось строить свой центр. Но, возможно, это был перст судьбы, потому что вскорости НИИ «Полюс» сам подпал под американские санкции и, если бы Гапонцев связал с ним свою судьбу, он уж точно сам не ускользнул бы из-под них.

На этом примере видна разница между ученым-предпринимателем и просто ученым. Предприниматель — это человек, судьба которого — постоянный риск. Гапонцев был именно таким человеком. Вся его вторая половина жизни — это ежедневный риск, основанный, конечно, на уверенности и в своей научной правоте, в своих силах и в своей способности предвидеть.

Темы: Компания

Еще по теме:
28.03.2024
Краснокамский ремонтно-механический завод изготовил комплект оборудования для складов с нулевым уровнем пола. Эстакаду с...
21.03.2024
Техногазели растут на новых трендах. Так, выручка компании «Код безопасности» в 2023 году превысила 9 млрд рублей, это н...
26.02.2024
В интервью, посвященном памяти Валентина Гапонцева — основателя крупнейшей в мире лазерной корпорации IPG, Николай Евтих...
15.02.2024
Компания «Газпром Тех», одна из дочерних структур «Газпрома», приобрела 90% производителя телекоммуникационного обор...
Наверх