Науку разделили на сильную и слабую

Большинство СМИ обратило внимание на поднятый Президиумом РАН вопрос о переподчинении Высшей аттестационной комиссии (ВАК) от Миннауки правительству и развернувшуюся вокруг этого дискуссии. Нас больше заинтересовал другой рассмотренный Президиумом вопрос — «О новых подходах к оценке результативности научных организаций». Но начнем с проблемы ВАК как более простой.

Чья ВАК

Как сказал президент РАН Александр Сергеев, «в интересах государства — чтобы оценка научных работ была максимально независимой. А если ВАК находится в структуре одного министерства, [то], как бы это министерство ни действовало, момент подведомственности здесь важен. Исходя из этих соображений, мы считаем, что статус ВАК должен быть поднят на уровень правительства». Кроме того, академик Сергеев считает, что РАН, как высшая экспертная инстанция страны, должна согласовывать список членов ВАК. А вице-президент академии Алексей Хохлов указал, что, несмотря на критику общественности, в состав ВАК до сих пор входят люди, скомпрометировавшие себя поддержкой фальсифицированных диссертаций, и привел в пример ректора Санкт-Петербургского экономического университета Максимцева. По результатам обсуждения Президиум решил обратиться в правительство с соответствующим предложением.

Как объять необъятное

О новых подходах к оценке результативности научных организаций на заседании Президиума рассказал первый заместитель министра науки и высшего образования России академик РАН Григорий Трубников, который возглавляет межведомственную комиссию, занятую этой деятельностью.

Мы остановимся более подробно на этом вопросе, поскольку поражает масштаб мероприятий, которые необходимо осуществить в рамках оценки, что наводит на размышления об их реальной осуществимости. Но пока судить об этом рано.

Дело в том, что в соответствии с последней редакцией Закона о РАН академия осуществляет «оценку результатов деятельности государственных научных организаций независимо от их ведомственной принадлежности», поскольку речь идет не только об институтах РАН, а обо всех научных организациях и организациях высшего образования, осуществляющих научные исследования за счет средств федерального бюджета. Окончательную оценку каждого учреждения утверждает межведомственная комиссия, в которую кроме представителей РАН входят представители 15 министерств и ведомств, включая даже Министерство обороны. Все оцениваемые организации, как объяснил академик Трубников, подразделяются на пять профилей:

— генераторы знаний, то есть организации, занятые фундаментальной наукой;

— разработчики технологий, то есть прикладные научные институции;

— организации, оказывающие научно-технологические услуги;

— организации особого профиля — библиотеки, архивы, музеи, опытные станции и другие подобные учреждения;

— перспективные — занятые научными исследованиями в области обороны и безопасности.

В каждом профиле различаются 39 научных направлений в рамках шести областей наук.

Столь подробное разбиение по профилям и направлениям необходимо, поскольку для таких разных организаций трудно, если вообще возможно разработать единые критерии оценки.

По результатам оценки организации одного профиля разбиваются на три группы:

— научные организации — лидеры;

— стабильные научные организации, демонстрирующие удовлетворительные результаты научной деятельности;

— организации со слабыми результатами деятельности, которые находятся на грани утраты своего научного статуса.

Как отметил Григорий Трубников, в РАН к первой группе из числа аттестованных оказалось отнесено порядка 40% научных организаций, ко второй — порядка 35%, к третьей — 25%. Обращает на себя внимание то, что добрая половина организаций, отнесенных к третьей группе, — это сельскохозяйственные научные учреждения, которые ранее входили в состав РАСХН. И возникает вопрос, не является ли это результатом того, что к ним предъявлены требования, которым они и не должны соответствовать.

При этом, как пояснил докладчик, «каждая научная организация оценивается по 24 показателям и дополнительным 14 показателям, таким как количество публикаций, количество сотрудников, выполнявших требования ФИЦ, общий доход от инновационных технологий и многие другие».

Аттестация проводится в три этапа. На первом проходит наукометрическая оценка по традиционным показателям публикационной активности, количеству ссылок, патентов и по некоторым экономическим показателям: например по доходам от созданных малых предприятий. На втором проводится оценка организаций экспертами РАН в соответствии с возложенными на нее обязанностями главного научно-экспертного центра страны. На третьем этапе проводится ведомственная оценка.

В результате получается матрица, по одной стороне которой указаны профили организаций, по другой — научные направления, а в ее клетках расположены институты и группы, к которым они отнесены.

Достаточно лишь перечислить все эти этапы, профили, направления и показатели, чтобы оценить масштабы информации, которые в том или ином виде необходимо переварить экспертам и контролирующим органам.

Наряду с РАН многие ведомства тоже осуществили процедуру оценки своих научных учреждений. Сейчас наступила очередь университетов и федеральных исследовательских центров, созданных за последние годы в результате объединения академических институтов. Проблема и с теми и с другими в том, что в них объединены многие научные направления. В результате дискуссий решено, что каждому научному направлению в каждой из этих организаций будет придаваться некоторый вес и окончательная оценка будет приниматься с учетом веса каждого направления.

Надо отметить, что пока не решен вопрос, как проводить оценку таких образовательных и научных учреждений, как МГУ, НИЦ «Курчатовский институт», находящиеся в непосредственном подчинении правительства.

Проблемы и вопросы

Предвосхищая возможные вопросы, уже в своем докладе академик Трубников отметил проблемы, все еще требующие решения при оценке научной активности университетов. Поскольку это организации многопрофильные, возникает вопрос, к какой клетке квалификационной матрицы их отнести. Кстати, многие научные учреждения тоже не так легко отнести к какому-то определенному профилю. Во-вторых, многие университеты несколько преувеличивают свои научные достижения, приписывая себе заслуги ученых из разных научных учреждений, в первую очередь академических, которые работают в вузах по совместительству. Говоря языком «Крокодила», за счет очковтирательства. А вице-президент РАН академик Андрей Адрианов прямо назвал эту практику перекупкой статей.

На другие проблемы докладчику указали академики, выступившие в прениях. Директор Института философии РАН академик Андрей Смирнов отметил, что в критериях оценки гуманитарных наук до сих пор не отражены их особенности. В частности, роль монографий, которые в гуманитарных науках играют бо́льшую роль, чем отдельные публикации. На что Григорий Трубников ответил, что теперь это учтено и одна монография оценивается как семь статей. Конечно, произвольность такой цифры тоже вызывает вопросы: почему семь, а не, например, десять? Но дело, кажется, сдвинулось. Правда, Григорию Трубникову напомнили, что дело не только в монографиях — есть еще и учебники, доклады на конференциях, выставки, которые проводят гуманитарные институты, академические издания русской и зарубежной художественной классики. И эти вопросы все еще требуют решения. А академик Владимир Фортов отметил, что аналогичные вопросы возникают при оценке работ, выполняемых в интересах обороны и безопасности. В общем, понятно, что, несмотря на уже составленный грандиозный компендиум оценок, особенности всех наук в нем пока не учтены.

Академики вспомнили и о том, что распределение научных учреждений в зависимости от успешности может повлечь за собой серьезные последствия. Так, средства, предусмотренные национальным проектом «Наука», могут быть направлены только на поддержку институций первой группы, так называемых лидеров. В связи с этим научный руководитель Института океанологии РАН академик Роберт Нигматулин задался вопросом: а что в таком случае ждет институты второй и особенно третьей категории? Не лишимся ли мы в результате такой избирательности значительной части своей науки? Может быть, напротив, надо разработать программу их поддержки? Заметим, что это тем более важно, что большинство из них расположены в провинции и являются не просто научными центрами, но и центрами концентрации местной интеллигенции. Ответа на этот вопрос академик не получил. А главной проблемой российской науки он назвал ее хроническое, в течение уже почти трех десятилетий, недофинансирование. И призвал руководство академии активнее ставить этот вопрос перед руководством страны.