Трофеи двух лет войны

Материалы рубрики читайте также в телеграм-канале «Техносфера, подъем!» 

Открыли выставку 22 июня 1943 года, во вторую годовщину начала войны. Ведущие газеты страны — «Правда» и «Известия» — писали о выставке каждый день на протяжении целой недели. Среди репортеров — писатель Борис Полевой, а стихи в честь открытия экспозиции написал Демьян Бедный. «Правда» посвятила трагической дате сразу две полосы. На первой — аналитические выкладки за подписью «Совинформбюро». В них приведены потери противоборствующих сторон в сравнении: «Германия и ее союзники потеряли за два года войны убитыми и ранеными 6.400.000 солдат и офицеров, потеряли 56.500 орудий всех калибров, 42.400 танков, 43.000 самолетов. За это же время потери СССР убитыми и пропавшими без вести составляют 4.200.000 человек, 35.000 орудий всех калибров, 30.000 танков, 23.000 самолетов».

Вся вторая полоса посвящена выставке трофейной военной техники, составлявшей лишь «каплю в море того, что захвачено и уничтожено Красной Армией за два года отечественной войны», как отметил в репортаже «Трофеи великих битв» Борис Полевой. Он подробно описывает экспозицию: «Рядами в строгом музейном порядке вытянулись на выставке трофейные боевые машины. Вот — аллея пушек. Лес стволов. Постепенное нарастание калибров. Над зеленым полем, широко размахнув крылья, застыли самолеты чужих незнакомых контуров, чужих коричнево-желтых расцветок. Дальше — танки, танкетки, самоходные пушки, транспортеры. Автоматы, винтовки, пулеметы, пистолеты стоят на стендах. Нутро адских машин и мин открыто для обозрения. У каждого экспоната лаконичная музейная табличка.

Стихи в честь открытия экспозиции написал Демьян Бедный

Наталия Михальченко

На выставке представлены почти все виды современного немецкого вооружения — от маленькой скорострельной противотанковой пушечки до 305-миллиметровой мортиры, напоминающей гигантскую стальную жабу, от карманной танкетки до 60-тонного танка “Тигр”, от новейшего “Мессершмитта” до огромного бомбардировщика дальнего действия “Фокке-Вульф-200”, поднимающего 4.800 килограммов бомб.

Сюда, на выставку, собрали все виды вражеского стрелкового оружия, средств связи, транспорта, большая коллекция мин. Богато показано инженерное, химическое, интендантское имущество. Здесь есть экспонаты, которые вызовут у советского посетителя особый интерес: телефонный коммутатор фельдмаршала Паулюса, который вместе и другим штабным имуществом был захвачен у Сталинграда; двухфюзеляжный бомбардировщик “Фокке-Вульф”, который на фронте называют “рамой”, или “хряк с оглоблями”; шестиствольный миномет.

В целом выставка дает полное представление о том, как вооружена, оснащена и одета вражеская армия, армия грабителей и убийц, с которой советский народ уже два года ведет священную отечественную войну.

Чтобы как следует осмотреть выставку, понадобится целый день. Оружия, выставленного здесь, хватило бы, вероятно, для большой наступательной операции. Но эта масса военной техники, представленная на выставке, только капля в море того, что захвачено и уничтожено Красной Армией за два года отечественной войны».

Историк авиации и космонавтики, председатель секции истории авиации и космонавтики Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН Виталий Лебедев

Личный архив Виталия Лебедева

«Выставка в столице была итоговой и самой большой, — заметил в разговоре со “Стимулом” Виталий Лебедев, историк авиации и космонавтики, председатель секции истории авиации и космонавтики Санкт-Петербургского филиала Института истории естествознания и техники РАН. — Подобные выставки, но в меньшем масштабе, устраивались с начала войны. В 1941 году выставку “Трофеи отечественной войны” проводили в Центральном музее Красной Армии (сейчас Центральный музей Вооруженных сил. — “Стимул”, немало экспозиций разного масштаба размещалось в парках и на площадях столицы. Работала отдельная выставка и в освобожденном Сталинграде. По примеру московской выставки трофеев развернули в Киеве, Минске, в Ленинграде. Ленинградская экспозиция была преобразована в постоянно действующий Музей обороны и блокады Ленинграда, уничтоженный в 1952 году и частично восстановленный — уже без танков и самолетов — в 1989-м. Такие выставки проводились в СССР и ранее, например во время Зимней войны. Использовался такой пропагандистский шаг и в Финляндии, а затем в Германии».

И сегодня то там, то тут организуются выставки трофеев специальной военной операции. В январе в городе Кировске Ленинградской области показали украинскую трофейную технику из США, Испании, Болгарии и Швеции, в ноябре прошлого года в Кронштадте продемонстрировали беспилотники противника, в Музее истории Обуховского завода место в экспозиции заняли обломки ракеты Himars, а в Музее артиллерии, инженерных войск и войск связи широко представлено стрелковое оружие — и наше, и противника — из зоны СВО, заняв целый зал.

Немецкий танк Pz.Kpfw. VI «Тигр» на выставке трофейного оружия в парке Горького в Москве

waralbum.ru

«Тигр» в ответ на Т-34

Борис Полевой в репортаже 1943 года «Трофеи великих битв» рисует образ немецкого тяжелого танка «Тигр»: «Вот он стоит, огромный четырехугольный танк Т-6, прозванный немцами “Тигром”. Это новинка немецкой военной промышленности. О ней очень много трещала немецкая пропаганда. Танк объявлен неуязвимым в бою. Писали, что броня его противостоит любому снаряду. К борту танка приварили подкову. На башне изобразили слона.

И рядом — такая же стальная махина, развороченная нашей артиллерией. Это уже, в сущности, груда металла. Могучий удар разнес башню. Бронебойные снаряды прошили борты. Даже мощная лобовая броня не выдержала. Зияют круглые бреши с погоревшими оплавленными краями. Ни сто миллиметров крупповской стали, ни эмблемы счастья, нарисованные и приваренные любителями каббалистики, не спасли экипаж танка от ударов нашей артиллерии. Плененные “Тигры” с вырезными клыками безжизненно стоят на посыпанной песком дорожке, выставленные на всеобщее обозрение. “Тигр” обезврежен советскими людьми».

Другой автор репортажа о выставке в «Правде» от 24 июня 1943 года, Я. Макаренко, стал свидетелем красноречивой сцены: «Толпы посетителей собираются у трофейных танков. Каких только тут нет машин! Немецкие, чехословацкие, итальянские, французские. Рядом с целыми танками, которых не коснулся ни один снаряд, немало машин с подбитыми гусеницами, сбитыми башнями, продырявленными боками.

Танкисты подолгу задерживались у танков, громко именованных немцами “Тигром”. Таких танков на выставке два. Один из них был захвачен целым во время прорыва блокады Ленинграда и сверкает своими новыми крашеными бортами; второй подбит нашей артиллерией, весь продырявлен снарядами, башня его сбита, пушка отлетела, гусеницы раздроблены.

Танкист лейтенант Андрей Владко долго что-то прикидывал, измерял, затем громко сказал своим товарищам:

— Бьюсь об заклад, наш КВ лучше этого “Тигра”. Ведь гусеницы у этого танка можно сбить с двух снарядов, бока — хлипки».

Консультант музея “Битва за Ленинград” имени Зиновия Колобанова и организатор домашнего музея Т-34 Александр Рузавин

Личный архив А.Рузавина

«“Тигр” делался в ответ на “тридцатьчетверку” и КВ (советский средний танк Т-34 и советский тяжелый танк КВ, названный в честь Климента Ворошилова. — “Стимул”), — поясняет Александр Рузавин, консультант музея “Битва за Ленинград” имени Зиновия Колобанова и организатор домашнего музея Т-34. — Всерьез столкнувшись с нашими танками Т-34 осенью 1941 года под Мценском, немцы увидели, что у нас есть машина, на которую у них полноценного ответа не было, и направили военно-техническую комиссию в район Орла, где провели осмотр подбитых советских и немецких танков». После этого немецкие инженеры начали поиск противоядия против Т-34. Рузавин отметил, что стоявшие на вооружении у немцев танки уступали нашей «тридцатьчетверке»: «Т-I, Т-II были как пулеметные машины, “тройки”, “четверки” (немецкие танки Т-III и Т-IV. — “Стимул”) поражались нашими 76-миллиметровыми танковыми пушками при попадании в любое место». С весны 1942 года на Т-IV немцы начали устанавливать длинноствольное 75-миллиметровое орудие и добились сопоставимости с нашими танками по пробиваемости брони. На новый танк «Тигр» немцы поставили пушку калибром 88 мм, по баллистике одинаковую с мощной зенитной пушкой. Если, говорит эксперт, два «Тигра» поставить друг напротив друга, то лобовая броня танка толщиной 100 мм не держала его же собственный выстрел с километра. А Т-34 не мог держать и с большего расстояния.

Впервые «Тигры» были использованы осенью 1942 года под Ленинградом, и именно здесь «Тигр» нарвался на засаду из пяти Т-34. Экипаж бежал. За два месяца немцы не смогли отремонтировать танк и подорвали его. Обломки разлетелись на расстояние до 400 метров. Эту историю, обнаружив обломки танка, раскрыли в 2014 году бойцы поискового отряда «Суворов», в работе которого участвовал и Александр Рузавин. Вскоре после того боя в руки советских бойцов попали два «Тигра». «Начали искать способ, как с ними бороться. Один “Тигр” испытали отстрелом из всех пушек, какие у нас были. Самый лучший результат показало 85-миллиметровое зенитное орудие, которое с километра пробивало лобовую броню “Тигра”. И после этого, в середине 1943 года, 85-миллиметровую пушку установили на самоходку на базе Т-34, а с начала 1944 года и на сами танки», — рассказывает Александр Рузавин.

По его оценкам, у вермахта никогда не было огромного перевеса в танках, но была развита противотанковая артиллерия. Советский Союз смог в короткий срок нарастить объемы производства танков: «Немцы же не могли выпускать бронетехнику в больших количествах, у них для этого не было базы. И выходило, что, пока немцы делали один “Тигр”, наши могли сделать чуть ли не 30 “тридцатьчетверок”.

Начальник отдела фондов Музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Министерства обороны РФ кандидат технических наук Руслан Чумак

Наталия Михальченко

Начальник отдела фондов Музея артиллерии, инженерных войск и войск связи Министерства обороны РФ кандидат технических наук Руслан Чумак напомнил в беседе со «Стимулом» историю о переносе в 1941 году из Мариуполя на Урал гигантского пресса, весом 2300 тонн и размером с многоэтажный дом, впоследствии штамповавшего башни для Т-34. Сложнейшее оборудование было демонтировано и эвакуировано за неделю. Когда немцы взяли Мариуполь, пресса там уже не было, и воспользоваться им они не смогли. По мнению эксперта, перенос промышленности в глубь территории страны, в места, недосягаемые для огневого поражения, сыграл определяющую роль в исходе Великой Отечественной войны. И эта роль, на его взгляд, остается «недооцененной».

Французская 75-мм полевая пушка образца 1897 года

waralbum.ru

Пушки из девятнадцатого века

Впечатления посетителей выставки от представленных на ней образцов вооружения нередко диаметрально противоположны. Читаем в статье «Могущество Красной Армии» Я. Макаренко («Правда», 24 июня 1943 года): «В одной группе посетителей мы заметили высокого седовласого старика в пиджаке и кепке. Он с каким-то особым пристрастием рассматривал представленные пушки. Это был 60-летний рабочий одного из московских заводов, в прошлом артиллерист, Иван Анисимович Греков. Слушая рассказ экскурсовода, щеголеватого подтянутого капитана, Иван Анисимович вдруг расхохотался. Причиной его неожиданного и, как показалось экскурсоводу, неуместного смеха была надпись на дощечке, стоявшей у 75-мм пушки. Надпись устанавливала французское происхождение этого орудия, изготовленного еще по образцу 1897 года.

— Ох, уморил фриц, — говорил сквозь смех старый артиллерист. — Со всей Европы притащил к нам пушки».

О ситуации с артиллерией во вражеской армии и о том же французском орудии XIX века пишет в репортаже о выставке Борис Полевой: «Подойдя к аллее пушек, подробно осмотрите начало ее, где расположена противотанковая артиллерия. Вчитайтесь в таблицы, в даты. Противотанковая артиллерия — орудие обороны. Шествуя победным маршем по Европе, подминая одну страну за другой, немцы заботились лишь о выпуске танков и мало думали о противотанковой артиллерии.

Но вот они вероломно напали на Советский Союз. Немецкие разбойники встретились с советскими танками. Из наступающих немецких частей завопили: давайте противотанковую артиллерию, больше противотанковых пушек! Заводы Германии, вассальных и покоренных стран не успевали справляться со все новыми и новыми заказами, поступающими с советско-германского фронта. На вооружение было спешно принято все, что немецким грабителям удалось найти в арсеналах оккупированных стран.

На выставке в этом разделе рядом с немецкой противотанковой пушкой можно видеть старую бельгийскую, еще более старую — чехословацкую, итальянскую, ветхую французскую и, наконец, пушку-ублюдок. Древний, чуть ли не пятидесятилетней давности, ствол давно снятой с вооружения французской пушки на современном немецком лафете. Не от хорошей жизни пустил Гитлер в ход все эти древности...»

Комментируя иронию «Правды» по поводу французской пушки 1897 года, Руслан Чумак расценил ее как «напрасную». «Ничего она на устаревшая! Это было вполне современное и передовое орудие, особенно для своих лет. Лафет был упругий, затвор скорострельный. Французам удалось создать такую пушку раньше, чем многим другим в мире. У нас, например, подобного рода орудие появилось в 1902 году, через пять лет. И наша легендарная трехдюймовка довоевала до конца Великой Отечественной, до 1945 года, и только потом ее окончательно заменили на более современные системы. Французское орудие старше нашего на пять лет, и тоже довоевало до конца Второй мировой войны. Вполне себе нормальная пушка была. У нас две таких есть в музее. И наши трехдюймовки есть. Немцы захватили французские пушки и переделали под противотанковые, поставив на свой лафет качающуюся французскую часть, потому что своих аналогичных у них не было. Так почему бы не воспользоваться замечательными французскими пушками, которые к началу Второй мировой войны наверняка были способны поражать всю линейку бронетехники мира? Надо же учитывать тот факт, что конец девятнадцатого века — это был период бурнейшего развития разных оружейных средств. И основная часть вооружения — все технические новинки — как раз и создавались на стыке веков и использовались до середины двадцатого века».

305-миллиметровые мортиры «Шкода» использовались при осаде Ленинграда

new.topru.org

«Шкоды» по обе стороны фронта

«Любопытный разговор произошел у гигантской мортиры “Шкода”, — пишет в статье “Могущество Красной Армии” Я. Макаренко. — Две шкодовские 305-мм мортиры, захваченные нашими войсками под Ленинградом, подняв зияющие черные жерла, кажется присели от удивления, окруженные посетителями. Раненый капитан-артиллерист Семен Григорьев пришел сюда прямо из госпиталя. Он долго ходил возле мортир, слушал экскурсовода, а затем принялся объяснять сам:

— Это орудие весит 23 тонны. Пушка готовилась немцами для того, чтобы обстреливать наш великий город Ленина, его панели и дворцы, но вот ее утихомирили. Я бы памятник поставил тем, кто захватил эту пушку. Впрочем, разве 56.500 потерянных врагом орудий не памятник нашим героям?»

Руслан Чумак заметил, что это орудие чешского производства — одно из самых удачных и передовых по тем временам —было у обеих сторон: и у Красной Армии, и у вермахта. В Советский Союз 305-миллиметровые орудия попали до войны. Чехия предоставила лицензию на их производство в рамках военно-технического сотрудничества, а оно было у СССР и Чехословакии довольно плотным. «У нас их тоже выпускали. Они участвовали в штурме Кенигсберга», — говорит эксперт. Германия получила 305-мм орудия, захватив Чехословакию в результате Мюнхенского сговора. Польша и Румыния тогда не пропустили советские войска на помощь Чехословакии через свою территорию. «Немцы использовали 305-миллиметровые орудия при осаде Ленинграда», — уточнил Руслан Чумак.

Артиллерия на выставке трофейной военной техники привлекала большое внимание. «Здесь побывали десятки экскурсий с предприятий, из учреждений и вузов. Некоторые коллективы пришли организованно, с оркестрами. Среди экскурсантов было много бойцов и командиров, — пишет “Правда” в заметке от 28 июня 1943 года “Сто тысяч посетителей”. — На всех площадках и в павильонах царило большое оживление. Особенно много вопросов задается военным, которые охотно дополняют объяснения экскурсоводов. Вот у шестиствольного миномета группа подростков “атаковала” артиллериста старшего лейтенанта Воробьева...

У огромной 211-миллиметровой гаубицы стоит старший лейтенант орденоносец тов. Коваль. Около него собралась группа колхозников Серпуховского района и несколько курсантов артиллерийского училища.

— Бьет она сильно, — поясняет старший лейтенант, указывая на гаубицу, — но скорострельность мала. И позиции ей менять тяжело. Видите сами, какая махина! Пока соберутся переехать, да пока тягач подойдет, мы и накроем ее.

— И накрывали?

— Две таких пушки мое подразделение уничтожило. А орудий меньшего калибра мы под Зимовниками и Котельниковом много на воздух подняли, — заключает тов. Коваль.

С разрешения экскурсовода он показывает курсантам и детально объясняет горизонтальные и вертикальные повороты орудия».

210-миллиметровая гаубица. Расчёт проверяет установку орудия на опорные плиты

dzen.ru

«Скорее всего, речь идет о 210-миллиметровой гаубице, — пояснил Руслан Чумак. — Это было могучее дальнобойное орудие, использовалось немцами на различных фронтах, не только под крупными городами. Транспортировалось по частям: ствол возился отдельно, лафет — отдельно, потом это все соединялось. Стреляла она не с колес, а с поддона. Под орудие выкладывался круглый диск, на который оно опиралось, приподнималась колеса, отрывались от земли. Опора на грунт была очень прочная».

Некая зеркальность в части артиллерийского вооружения наблюдалась по обе стороны фронта не только по отдельным орудиям, но в целом, ведь советская артиллерийская школа во многом опиралась на немецкий опыт. «К 1941 году у нас существовала вся линейка артиллерии: ротные минометы, батальонные минометы, полковые минометы, противотанковые пушки, дивизионная артиллерия, корпусная, армейская артиллерия. Мы отличались от немцев в типаже орудий», — говорит Руслан Чумак и приводит ряд примеров, когда в СССР делались орудия на основе немецких образцов, но с бóльшим калибром. Так, у немцев была 37-мм противотанковая пушка. Советская сторона купила лицензию на ее производство, сначала выпускали копию, а потом наложили на орудие ствол бóльшего калибра — 45 мм, получилась знаменитая «сорокапятка». В итоге на поле боя «немецкая пушка с нашими танками боролась с трудом и только в упор, а наша “сорокапятка” в начале войны пробивала немецкие танки вдоль и поперек».

Еще один пример. Немцы в создании минометов остановились на калибре 81 мм, а у нас были минометы калибром 82 мм, 107 мм и 120 мм. «Когда немцы столкнулись с нашими 120-милиметровыми минометами в ходе войны, те их очень впечатлили, и они скопировали наш миномет и выпускали его практически без изменений, — рассказал Руслан Чумак. — Это произошло после захвата Харькова в 1942 году, где немцам удалось захватить чертежи 120-миллиметрового миномета. Наши по каким-то причинам не успели эти чертежи вывезти».

Второе существенное отличие — немцы предпочитали делать специализированные орудия, а наши инженеры делали ставку на универсальность, понимая, что не всегда получится подвезти к нужному участку фронта орудие нужного профиля, так как война — это хаос. Немцы же во всем, и артиллерия не исключение, опирались на «орднунг» (порядок). «У нас с “орднунгом” всегда было не очень гладко, и отечественные конструкторы эту особенность знали, поэтому и делали ставку на универсальные орудия, — комментирует Руслан Чумак. — Немцы же народ, который любит войну как явление. В этом на них похож еще один народ — американцы. Наш народ не любит войну. Мы постоянно воюем, сотни лет, но для нас это совсем не вид спорта, а суровая необходимость. Поэтому наш народ в войну втягивается неохотно. Но как бы ни любили немцы войны и как бы ни тренировались в поддержании “орднунга” на поле боя, стоило произойти сбою в отлаженном порядке, как система начинала рушиться. И когда, например, немецкие специализированные орудия для борьбы с пехотой попадали на участок фронта, где едут танки, они оказывались малоэффективными. А у наших универсальных орудий такой проблемы не было».

«Фокке-Вульф-200» никак себя не показал как бомбардировщик и потом был переделан в обычный транспортный самолет, возил немецких бонз

topwar.ru

Эффектный не значит эффективный

Разошлись во мнениях посетители выставки и современные эксперты по части авиации. «У четырехмоторного тяжелого бомбардировщика “Фокке-Вульф-200”, как всегда, толпа, — читаем далее в “Правде”. — Лейтенант М. Корнеев взял на себя роль помощника экскурсовода. Он рассказывает слушателям, как его звено под Сталинградом подбило такого же хищника. У самолетов — много рабочих. Они детально осматривают каждый агрегат, каждый узел машины». Самолеты «Фокке-Вульф» не очень на слуху по сравнению с «Мессершмиттами» и «Юнкерсами». Виталий Лебедев полагает, что центральная печать 1943 года уделила внимание этой модели потому, что «в те времена не было еще открытой аналитики. Поэтому брали самолеты с высокими показателями, а как они применялись — никакой статистики не было. Сейчас мы знаем, что этот “Фокке-Вульф-200” никак себя не показал как бомбардировщик и потом был переделан в обычный транспортный самолет, возил немецких бонз. Была сделана морская модификация, сбрасывавшая торпеды, поскольку он мог барражировать над морями. Бомбардировочная задача легла в основном на “Хенкель-111” и на “Юнкерс-88”. Такой “Юнкерс”, сбитый над Москвой, показывали вблизи Красной площади».

Виталий Лебедев пояснил, что среди линейки немецких «Мессершмиттов» чаще всего наши летчики-истребители сталкивались в воздушных боях с одноместным истребителем «Мессершмитт Ме-109». Потом появился «Фокке-Вульф-190». Это было два основных немецких истребителя. Применяли немцы также «Мессершмитт-110».

«С нашей стороны массовым фронтовым бомбардировщиком был Пе-2 (разработал конструктор Владимир Петляков из ОКБ Туполева. — “Стимул”), двухмоторный пикирующий бомбардировщик. Но именно заходы на пикирование он выполнял нечасто. Немцами в этой роли обычно применялся пикирующий бомбардировщик “Юнкерс-87”», — рассказал эксперт. Существенная разница между советской и немецкой авиацией была в том, что у немцев были «цельнометаллические самолеты, более крепкие, а у нас с этим было не так хорошо». Половина наших самолетов, по словам Виталия Лебедева, была деревянная. Дерево же очень по-разному ведет себя в зависимости от того, как оно высушено, в каких условиях хранилось. Обеспечить должные режимы в условиях военного времени не всегда удавалось, и это сказывалось на качестве машин. В результате летчики иногда погибали, не долетая до фронта. «Зато наши самолеты были просты и делались в огромных количествах», — говорит Виталий Лебедев. И было много подготовленных пилотов благодаря ОСОАВИАХИМу (Общество содействия обороне, авиационному и химическому строительству. В разное время общество объединяло от полутора до трех миллионов человек.

Чаще всего наши летчики-истребители сталкивались в воздушных боях с одноместным истребителем «Мессершмитт Ме-109»

grafiq.ru

Желтые танки под Сталинградом

Говорят, что дьявол кроется в деталях. И таких деталей, прямо указывающих на перелом в войне, на выставке образцов трофейного вооружения достаточно. Вот, например, история войны, показанная через качество немецких перевязочных материалов: «На стенде прикреплен в последовательном порядке превосходный марлевый бинт, бинт из марли похуже, бинт из какой-то вискозной дряни, бинт... из бумаги! Это история бесславного похода Гитлера в советскую страну, изложенная языком обыкновенной повязки», — пишет Д. Заславский в статье «На развалинах немецкого мифа»(«Правда», 22 июня 1943 года).

А Борис Полевой показывает то же самое через историю с питанием гитлеровцев: «Поучительное зрелище можно видеть в интендантском отделе выставки. Две витрины. Они рядом. В одной под стеклом дневной рацион немецкого солдата до начала нападения на Советский Союз. Югославское мясо, румынский хлеб, голландское масло, французский шоколад и даже лавровый лист из Греции. Они рыгали от сытости, высасывая кровь побежденной Европы.

Рядом в витрине рацион немцев под Сталинградом — чисто обглоданные конские мослаки, копыта с кавалерийскими подковами, из которых тщательно выварено каждое волокно мяса. Выше на стене большие потрясающей силы фотографии С. Струнникова, снятые у Сталинграда: горы обглоданных лошадиных костей и копыт на немецких стоянках, бесконечные ряды седел — все, что осталось от съеденной румынской кавалерии».

И снова тот же мотив виден в истории про желтые танки, на которые обратили внимание многие авторы публикаций о выставке трофейного вооружения, но ярче всего раскрыл тему Д. Заславский: «Среди стада коричневых, черных, зеленоватых немецких танков резко выделяются ярко-желтые. Они издали бросаются в глаза. Это что такое? Что за странная окраска? Эти танки словно поставили перед собой задачу не замаскироваться, а, напротив, обратить на себя внимание.

Это своего рода поклон от генерала Роммеля. Это он — такой желтый генерал, под цвет песков Африки. Танки шли к нему. Их выкрасили так, чтобы они были незаметны в пустыне под знойным небом юга. Роммель ждал их с нетерпением. Они должны были выручить его в беде.

Но внезапно желтые танки переменили курс и бешено помчались на север, к Сталинграду. Они спешили на выручку Паулюса. Они летели — и влетели в плен. Они и перекраситься не успели. Так желтенькие и пожаловали на выставку немецкого позора».

Колесом к колесу

К 1941 году существовал примерный паритет Красной Армии и вермахта по артиллерии. Но неудачное для нас начало войны привело к потере огромного числа самолетов и артиллерийских орудий, сконцентрированных близи западной границы. «Поэтому нашими конструкторами была сделана ставка на сохранение огневых возможностей артиллерии, которое было до войны, и радикальное сокращение трудоемкости изготовления орудий и, соответственно, стоимости вооружения, чтобы можно было получать на фронте орудия с огневыми возможностями или такими, как были, или даже лучше, но при этом более дешевые и в большем количестве. Это крайне сложно реализуемое требование нам удалось осуществить, — пояснил Руслан Чумак. — А немцам — нет. До них дошло, что надо нечто подобное проделывать, только году в 1943-м, когда произошел перелом в войне и делать это было уже поздно».

Во время Сталинградской битвы на немцев обрушился такой «колоссальный ливень снарядов и ракет, который парализовал их не только физически, но и морально, и фронт удалось прорвать, — отмечает Руслан Чумак. — Артиллерия сыграла огромную роль как сокрушитель немецкой обороны. Наша промышленность разогналась и поставляла на фронт огромное количество всех видов артиллерийских орудий и колоссальное количество боеприпасов. В 1944 году уже никто не считал никаких лимитов, расходов — сколько надо было, столько и подвозили. В некоторых случаях во время советских наступательных операций орудия вообще занимали все свободное пространство по фронту наступления — буквально стояли колесом к колесу на протяжении километров, иногда даже в несколько рядов и перепахивала оборону немцев, сравнивая ее с землей. В этом случае советская пехота заходила на немецкие позиции уже таким, можно сказать, бодрым спокойным шагом, не ожидая там кого-то встретить, и только за пределами дальности артиллерийского огня немцы снова организовывали оборону».